Начало игры

День был в самом разгаре. Огненный шар завис над лабиринтом, испепеляя всех и каждого своими лучами. Людская толчея сводила с ума, застоялый запах пота и мочи врезался в ноздри, вызывая легкие рвотные позывы. Однако, близнецы даже и не думали возвращаться в прохладу Кальянного двора, решив, наконец, вырваться из опиумного марева и пощекотать себе нервы. Пожалуй, больше чем наркотики и секс Каин и Авель любили деньги. Они частенько заглядывали в игорные дома в надежде пополнить свое богатство и получить порцию азарта и общения. Как правило они выигрывали, но бывало оставляли все свои деньги за игорным столом. Они не знали меры и часто тратили, как сумасшедшие, в надежде отыграться. Но, беда была в том, что и проигрывать они не умели и долго переживали из-за потерянных денег. Именно поэтому визиты в игорные дома были не часты и, как правило, спонтанны. Однако в этот раз, браться точно знали куда идут и зачем. Сегодня они решили попытать счастья в месте, куда не захаживали еще ни разу. Бар «Битая масть» не отличался особым роскошеством, посему заставлял думать, что и напитки там так себе и соперники не при деньгах. Единственно, чем это Бар выигрывал для близнецов на фоне всех остальных заведений, так это тем, что там их еще никто не знал и вероятно даже не догадывался, насколько же скверными могут быть близнецы в денежном вопросе.
Внутри было так же душно, как и на улице. Уставшие от жары жители находили спасение в холодном пиве и неторопливой беседе. По всей видимости, жара благоприятно влияла только на Каина и Авеля. Будучи хладнокровными, солнечные лучи им были не только полезны, но и жизненно необходимы.
Здесь было несколько столов. Тут играли в покер, там в рулетку, за третьим столом в кости. Братьям было все равно во что играть, наиболее важно было – с кем. Близнецы медленно оглядывали помещение, почти синхронно покачивая головами, выражая тем самым свое неудовольствие публикой, пока не наткнулись на широкоплечую статную фигуру, застывшую за одним из игорных столов. Близнецам еще ни разу не выпадал честь познакомиться хотя бы с одним из Королей, но сейчас не было никаких сомнений, что перед ними сидит Астарт, Король Страха, который испокон веков нагонял ужас на Лабиринт Иллюзий.
Братья решительно направились к столу, за которым сидел Король. Обойдя его кругом, они заняли места как раз напротив искомого объекта
- Мы тоже играем! – сказал Авель, улыбнувшись раздающему и переведя взгляд на Астарта. – Приветствуем Вас, господин! - Каин в это время заказывал напитки, а когда официант удалился, он обратил свой взгляд на Короля и добавил:
- Чудный день, чтобы расстаться с деньгами. – Это был вызов для Близнецов. Только сумасшедший решиться играть с Королем, только ненормальный позволит себе выиграть у него. Но именно этого жаждали Каин и Авель с того самого момента как увидели Короля Страха. Это ли не есть настоящий азарт?

Отредактировано Аспид (2010-01-31 20:59:04)

Игра обещала быть интересной и захватывающей. У близнецов еще никогда не было такого серьезного соперника, как Король Страха. Им было не интересно играть с теми, у кого они без сомнений могли выиграть или у кого не было достаточного капитала. У Астарта были деньги и не малые. Кроме того, игра с ним могла превратиться в захватывающее приключение или безумный трип. Просто потому, что у каждого за этим столом в душе, какая бы черная она не была, поселился маленький, но настырный червячок сомнения и опасения за свою жизнь или здоровье. Думаю ни у кого не было сомнений, что виновником этого малоприятного сосущего ощущения был Король. Даже Близнецы чувствовали себя не совсем комфортно, ощущая на себе его тяжелый пристальный взгляд. Но в отличии от многих это в то же время подогревало в них не только спортивный, но и платонический интерес.
Как ни ужасно, но свободно было лишь одно место и Каину с Авелем пришлось выбирать. Как раз здесь и возникла небольшая проблема – Близнецы ответили в голос и каждый назвал свое имя. Потом они передумали и уступили друг другу право сыграть, затем оба вежливо отказались и все пошло заново. Кто знает, сколько бы это продлилось, если бы раздающий не прервал эту бесполезную дискуссию. Его длинный крючковатый палец указал на Каина, что сидел ближе к нему, и сухо произнес
- Эту партию играете Вы! – на том и порешили. Карты были тут же розданы и озвучена первая ставка – сотня золотых. Авель, присвистнув, достал кошелек и отсчитал нужную сумму
- Сотня золотых – подтвердил действия брата Каин и взял в руки карты, но не торопясь заглядывать в них. Близнецы понимали, что половина игроков спасует – нервы, будто бы натянутые струны, лопнут на следующей же ставке, под тяжелым взглядом единственного глаза Короля.
Каин был сейчас крайне сосредоточен, даже не притронулся к напитку, что поставил перед ним официант. А Авель, непринужденно разглядывал собравшихся за игорным столом.
«Один другого краше. Позариться особо не на что… Хм, симпатичная бороденка, а в штанах у тебя такие же заросли? – Юноша усмехнулся сам себе и перевел взгляд на другого, что сидел как раз рядом с ним… «Свиная отбивная… кажется я проголодался». Желтый взгляд скользнул на следующего, последнего участника и более не двигался. Отчего-то пустая глазница Астарта, привлекла внимание Авеля, словно загипнотизировав. Невольно он задался вопросом, куда же делось око короля и почему он его не заменить чьим-нибудь другим
- У Вас красивые глаза! – Внезапно молвил близнец и улыбнулся.

- Да что с тобой такое, Авель! – прошипел Каин, ткнув локтем брата в бок. Можно было бы не сомневаться, что будь ситуация немного иная, Каин подхватил сказанное Авелем и пустился бы еще в более густые и непроходимые дебри лести. Уж такими они оба уродились, лицемерными и подлизывающими чужие задницы. Разумеется, объект лести они избирали тщательно, уж к кому попало, лезть ни тот ни другой, не стали бы. Но сейчас было не время и не место, Каин намеревался выиграть поединок, а не тратить свою силы на скорее всего бесполезный флирт. Хотя этим вполне можно было заняться немного позже.
Авель замолчал, не успев вымолвить и слова в протест на сказанное Королем. Разумеется, он не считал свои слова лестью, по крайней мере, не такой гнилостной, как показалось Страху, и, наверное, попробовал бы объяснить Астарту, что он на самом деле имел ввиду, но брат дал ясно понять своим болезненным тычком, что делать этого не стоит. Не сейчас, не смотря на то, что мужчина одной своей фразой задел самолюбие близнецов не на шутку, обратив свое пристальное внимание на их умственные способности. Авель обиженно поджал губы и отхлебну из своего бокала сладковатый мартини. Каин же предпочел не замечать оскорбления, решив отомстить Астарту на игровом поле. Конечно же, если такая возможность представиться.
Как и предполагалось, участники стали торопливо покидать свои места. Точнее один из них. Низенький пухлячок решил ретироваться по добру по здорову, то ли испугавшись Короля, то ли потому что карта легла не удачно. Авель издевательски хохотнул, а его брат едва ли взглянул на исчезающую в дверном проеме тушку. Еще двести пятьдесят золотых монет было положено в банк Астартом, а пышнобородый парень же не торопился расставаться с деньгами. Теперь очередь была за Каином. Прежде чем положить монеты в центр стола, юноша открыл свои карты. Какую либо ценность имели только бубновые король и дама, все остальное можно было смело выкидывать. Какова вероятность, что ему сдадут именно те карты, которые составили бы Стрит Флэш или хотя бы Стрит Роял? Но сиамец готов был рискнуть
- Двести пятьдесят… - Авель тут же достал из кошелька нужную сумму и монеты с радостным звоном пополнили общую кучу.
- Играем? – Каин вопросительно взглянул на Астарта и пышнобородого мужчинку, терпеливо ожидая от них ответа.

У короля оказалась очень не плохая комбинация, учитывая то, что он даже не стал менять карты, решив играть тем, что есть. У пышнобородого парня ничего. Возможно, на его месте, стоило бы тоже покинуть стол, а еще лучше заведение, но он остался сидеть на своем месте. Вероятно, у него еще была пара монет, которыми можно было попробовать отыграться.
«Ну а я пожалуй поиграю» - Каин положил три карты на стол и негромко произнес – Мне три, пожалуйста. Банкир немедля отсчитал нужное количество и снова замер, скрестив руки на груди, ожидая развязки. Три карты присоединились к оставшимся двум, пальцы невольно сдвинули их стопкой, сиамец боялся смотреть. Хуже чем было, все равно не станет, однако, если выпадет Стрит или Флэш… он не был уверен, что сможет сдержать чувства. Все же Каин медленно развернул карты веером и опустил взгляд. К сожалению, ничего хорошего он там не увидел. Какая-то паршивая мелочь и Кароль, который, хоть и составлял комбинацию, но не сулил Каину даже крошечной победы.
Коротко вздохнув, юноша выложил карты на стол и негромко произнес:
- Два короля… - На лицах обоих близнецов просматривалась неприкрытая скорбь. Триста пятьдесят монет, не такая уж и большая сумма, однако оказываться в проигрыше братья не любили, даже по мелочевке. Тем более не хотелось подтверждать слова Астарта, о их не слишком выдающихся умах. Крупье тем временем не без удовольствия в голосе объявил имя выигравшего. Ему явно хотелось показать, что изначально стоял на стороне Страха и рад что именно ему улыбнулась удача, а не двум противным близнецам. Какие вообще могут быть разговоры о лести, в мире, где каждый уголок пророс ей, будто плесенью.
- Играем еще раз! – решительно сказал Каин, встретившись глазами с темным холодным взглядом Астарта. Это был вызов и именно ему, королю Страха. Сиамец намеревался отыграть свои деньги, во что бы то ни стало. Серьезный настрой брата дал глоток свежего воздуха и Авелю, который до сего момента тихо сидел рядышком, уничтожая спиртное с неимоверной скоростью. Он ехидно улыбнулся, обнажая ряды белых зубов и выложил на стол кошель с деньгами, недвусмысленно намекая, что кроме маниакального желания отыграться у них еще было достаточно денег, чтобы продолжить поединок.

Иметь брата близнеца не так уж и плохо, как может показаться. Такая вот неразделимая связь как минимум гарантирует  отсутствие одиночества и постоянную моральную поддержку. Близнецы больше чем братья, их связывает больше чем простое кровное родство. Они все делят пополам – красоту, здоровье и даже жизнь. Единственным и весьма весомым минусом было то, что они довольно часто мешали друг другу. Можно было привыкнуть к тому, что все приходится делать одновременно, заранее договариваться и искать компромиссы. Но предугадать спонтанные действия было практически невозможно.
Слова Астарта оскорбили обоих братьев, особенно Авеля, к которому и относился этот обидный эпитет. Разумеется, терпеть подобные оскорбления юноша не желал, да и не мог этого сделать. Гнев взорвался в груди уколом жгучей боли, лицо исказилось от злости, абрис стал заметно острее. Под натянутой кожей заходили желавки, челюсти опасно обнажились. Он вскочил со своего места с одним единственным желанием – зазвездюлить зазнавшемуся мужику в его единственный здоровый глаз, но его вечный спутник не позволил ему ступить и шагу. Его бедный брат скатился со стула, еле удержавшись на ногах и предотвратив неизбежное падение обоих
- Авель, черт тебя побери! – закричал Каин на брата, призывая обратить внимание на себя  и одуматься. Близнец был вынужден остановиться, понимая, что Каин не поддержит его внезапный порыв. Откуда-то из зала послышались сдержанные смешки и перешептывания. С момента начала игры в заведении царила относительная тишина, и эта глупая сцена не оказалась незамеченной.
- Эй, что там за веселье? Может, в лицо нам посмеешься? Нет? – Прошипел Каин, крепко сжав в свое ладони вспотевшую руку Авеля, сдерживая его от неуместных возгласов или продолжения сцены. Разумеется, весельчак не вышел, даже не показался перед братьями. Хоть это и было вопиющей трусостью и низостью, но никто не сомневался, что в данной ситуации это было еще и разумно. Выждав лишь несколько секунд Каин обратил свой суровый взгляд, который теперь не уступал по холодности Королю Страха, на виновника происшествия.
- Держите себя в руках, Величество! От вас смердит! – Злость окончательно потерла все признаки страха в сердцах близнецов, а выпитый Авелем алкоголь развязал языки обоим, окончательно притупив чувство самосохранения. Братья всегда стояли друг за друга горой и никому не позволяли унижать или оскорблять себя. Даже очевидная сила противника, не могла этому помешать.
Больше Каин на этот счет не сказал ничего. Близнецы синхронно опустились на сидения, молча переваривая озвученное Астартом предложение.
После недолгих раздумий, Каин подал голос:
- Вы считаете, что наши души стоят тысячу сто пятьдесят золотых? – с удивлением и диким разочарованием в голосе переспросил сиамец.
- Вы уже достаточно оскорбили нас сегодня и это не лезет ни в какие ворота! – Казалось, близнец откажется. Он был действительно уязвлен отношением Короля, но тысяча двести золотых монет… И Каин собирался повысить ставку
- Тысяча сто пятьдесят и две души в придачу, если выиграю я! Уверен, у Вас их много. Разумеется, выбирать их будем мы. Высохшие до костей уродцы нам не нужны! – Он кивнул крупье и тот сдал карты. Всего две. Это была игра на удачу. Повезет или нет. Пан или пропал. Разумнее было отказаться, это знали все в этом баре, кроме близнецов. Они никогда не нуждались ни в чем и судьба их оберегала от любых потрясений. Их мир, пропитанный наркотиками и сексом был совсем другим, не таким, какой привыкли видеть остальные жители Лабиринта и уж точно не такой, каким видел его Страх. Любые сплетни и слухи о кровожадности Короля воспринимались близнецами как забавная, в крайнем случае, волнительная история о жестоком властном и харизматичном  мужчине и этот образ, который они себе придумали, был далек от действительности. И близнецы даже не подозревали о том, насколько же сильно они ошибаются. Именно поэтому они подошли к Королю, именно поэтому Авель стал с ним флиртовать, и именно поэтому Каин согласился на такую высокую ставку. Они не верили в то, что с ними действительно может случиться что-то плохое.
Сиамец взял карты и перевернул. Сверху ему улыбался пиковый король. Он сдвинул его в сторону и побледнел. Второй картой была всего лишь бубновая шестерка.

Отредактировано Аспид (2010-02-03 16:22:26)

Чувство победы незабываемо как самый яркий оргазм. С победой можно получить все – деньги, уважение, власть. Иногда даже любовь. Разве можно отказаться от этого? Разве можно что-то противопоставить ярчайшему из чувств? Разве можно променять на что-то другое, что однозначно не принесет такого удовлетворения и такой щенячьей радости? К сожалению, победа понятие столь же не постоянное как сон, любовь или страсть. Вот она есть, а в тот же миг она исчезает, словно ее и не было никогда. Любой игрок знает, что может проиграть, но каждый из них слепо верит в свою удачу. Когда она подводит, это сравнимо со смертью любимого человека, как будто бы ты потерял самое ценное, что у тебя было в этой жизни. У Каина и Авеля было все – большие деньги, бизнес, различные удовольствия и признание в определенных кругах. И о один миг они лишились самого ценного из того, что может быть у каждого существа – души. А с ней и свободы.
Астарт ушел, оставив близнецов в полной растерянности. Они не знали, что с ними будет потом и как изменится из жизнь. Ситуация была настолько неправдоподобна, что походила на какой-то розыгрыш, чью-то злую шутку. Каждый из них задавался лишь одним вопросом – Как можно отдать душу? Ведь она только моя и ничья больше! Им оставалось только ждать, либо чуда, либо расплаты.
В баре повисла гнетущая тишина. Все молчали – близнецы, крупье и даже зрители, как будто бы любые слова сейчас были совершенно неуместны. Братья находились в каком-то странном состоянии, лавируя где-то на грани бреда и реальности. Каин не мог пове6рить что проиграл, неосмотрительно поставив на кон свою жизнь и жизнь своего брата. А Авель проклинал себя, что позволил Каину взять в руки карты.
Находится здесь больше не было смысла. Близнецы молча поднялись, оставили несколько монет за напитки и с позором покинули «Битую масть». Стоило ли сомневаться, что сюда они больше не вернуться, а за зеленый покерный стол более никогда не сядут.

»  Кальянный двор

Начало игры.

Вскоре в заведении показался еще один новенький. Такой же измученный зноем, как и все, кто приходил с улицы, такой же алчущий холодка и отдохновения в гостеприимной сени этого клоповника весьма среднего пошиба.
Вновь прибывший был худ, длинен как шпала, и одет если не живописно, то по крайней мере с претензией. Коротко стриженные волосы темными перьями лежали над бледным лбом, а глубоко посаженные, но крупные серые глаза весьма спокойно взирали на окружающих. Зрачки их были расширены, а сам неведомый гражданин пах "курвуазье", да так крепко, что не оставалось никаких сомнений: долговязый брюнет пьян, и это неземное спокойствие в глазах не что иное, как остекленелость.
Не вязалась с обликом только походка. Обычно пьянчуги в таком состоянии выделывают походя изумительной красоты коленца, а мужчину только лишь слегка заносило на поворотах. При этом однако он демонстрировал величественно вялую грацию, когда. усевшись за столик, вскинул руку:
- Ч-человек!
К нему подошли.
Длинный заказал себе графин с мятным чаем, пригрозив, что если напиток не будет холодным, то...
Что будет дальше, никто так и не узнал, а мужчина только погрозил официанту сухим пальцем. Официант не издал ни одного лишнего звука, как-то слишком резво убежав выполнять нехитрый заказ.
Поведение брюнета не вязалось с возрастом. Так заказывают себе напитки какие-нибудь старые пердуны, которым штаны приходится натягивать до подмышек, и которые оглушительно чихают, стоит только им почувствовать намек на сырость. Долговязый не похож был на старика, но далеко не все в этом странном мире выглядят на собственный возраст.
В "Битой масти" он не был какое-то время, но, судя по всему, его тут все еще помнили. По крайней мере официант сразу же узнал приметную печатку, синюшный оттиск которой как-то раз довольно долго красовался у хозяина заведения на лбу. Перегородчатая эмаль, массивная, а рисунок в виде мужского достоинства с крылышками ни с чем не перепутаешь.
"Поспорил как-то лярва с мужиком, что у того на лбу появится хуй- и стало так..."
Напившись чаю- залпом осушил бокал, а следом, с расстановкой, еще один,- Фредерик наконец осмотрелся. Знакомых лиц не было, стриптизерша была усталой и вяло трясла задом, и только лишь барышня в черном приятным чернильным пятном выделялась на фоне разноцветной ряби посетителей. У худосочной девицы юбка была разрезана до самого бедра, и лярва, подперев щеку кулаком и попивая чаек, принялся бессовестно изучать ножку в чулке.

Поддерживать игру Фредерик не стал- слишком уж жалкой была попытка, но из ложной скромности лярва опусти глаза и прикинулся пойманным с поличным на подглядывании.
Все это время он искоса, но с немалым интересом посматривал на то, с каким аппетитом поглощает хрупкое создание запеченную свинину- и диву давался. Куда девается все это мясо, если на мальчиковатой барышне корсет затянут так туго? Иные падают в обморок от нехватки воздуха, а эта- ест и пьет как здоровый мужчина. "Ах, очаровательная обжорочка",- ласково подумал Химера, провожая взглядом каждый лакомый кусочек, который поглощал яркий ротик.- "И такая грубая пища".
Сам лярва брезговал питаться здесь, предпочитая места более приличные, но эта барышня  показалась Фредерику интересной. Она с такой страстью воздавала должное румяному поросеночку, которому, наверное, было скучно без гарнира, что Химера вспомнил Гриффина Дуалтаха. Своей способностью кушать барышня его догоняла.
"Неужто она всегда так ест?"
Фредерику захотелось проверить.
Поднявшись со своего места, лярва подошел к прожорливой лолите, поклонился, поправив упавший кончик расписной шали:
- Мадемуазель, скажите, любите ли вы рыбу?- с лукавой улыбочкой, с какой обычно один гастроном вопрошает другого, Фредерик, не церемонясь, подсел за столик к брюнетке. - Доводилось ли вам пробовать угорька, жаренного на углях и переложенного белыми грибами и шпинатом? Его укладывают в сотейник и сбрызгивают лимоном, добавляют мускатный орех и перепелиные яйца. И подают с зеленью,- улыбка Фредерика стала вдруг милой и искренней. Он, казалось, увлекся, и продолжал, поводя пальцами над столом, словно обрисовывал очертания блюд или командовал ротой крохотных поварят.- Или, например, что скажете на счет королевских креветок с ананасом?  Жареная морская рыба. Знаете, один знакомый повар знает исключительно простой рецепт- но вкусный! Он толчет в ступке ягоды можжевельника, черный перец, тмин и чеснок, обваливает рыбу в смеси и оставляет ее там на один час. А жарит на очень горячем жиру. Снаружи получается хрустящая корочка, а внутри филе остается нежным и благоуханным от приправ...

Отредактировано Фредерик (2010-03-10 17:01:21)

Лярва не пил. В момент, когда лолита закинулась еще одной стопкой алкоголя, его спокойный взгляд вдруг стал на долю мгновения хищным: вспыхнули угли- и пропали.
- Да-да, вы правы,- согласился худосочный мужчина, отметив про себя, что барышня явно питает слабость к жирным и простым блюдам.- Гуся,  однако, лучше всего откармливать орехами, и связывать, чтобы как можно меньше двигался. Я, однако, люблю еще и курицу, запеченную с лимоном, изюмом и кедровыми орехами. А что до нутрий, то мне нравится мясо с белым соусом и с клецками. Но и жареное на углях тоже неплохо... Вообще мясо на углях- это всегда вкусно,- сладко пел лярва.- Ах, как вы можете есть этого поросенка? В нем же не хватает столько приправ. Повара извиняет только несомненная молодость мяса. Вы, судя по всему, разбираетесь в кулинарии,- худое лицо Химеры сделалось вдруг обаятельным.- Разве можно вам тратить внимание на такое невзыскательное блюдо? Меня зовут Фредерик, некогда я был ресторатором, а ныне отдыхаю от дел,- представился мужчина, и продолжил заливаться соловьем.- Один мой старый приятель задумал приготовить исключительно сложное блюдо, и без малого месяц готовит ингредиенты. Я приглашен сегодня на дегустацию, но мне, увы, не с кем пойти. Вы были бы очень добры, если бы составили мне компанию. Умоляю Вас, спасите!- нервные пальцы лярвы тронули в порыве якобы чувств ручку девушки- и отпрянули.
Фредерик был почти искренен.
Не было, конечно же, никакой дегустации и в помине, как не было и приятеля, но был туго набитый кошелек и репутация постоянного посетителя в одном из самых роскошных ресторанов Чревоугодия. Лярва решил попытаться накормить девушку лакомыми блюдами, как рачительная хозяйка откармливает того самого гуся сладкими орешками и крошками белого хлеба.  Девица, судя по всему, очень любила поесть, но это, как начинало казаться лярве, не просто любовь к вкусным блюдам, а порок. Его следует пестовать, как дитя. К тому же, это могло быть смешным...