Лабиринт иллюзий

Объявление

Вниманию игроков и гостей. Регистрация прекращена, форум с 01.01.2011 года официально закрыт.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Лабиринт иллюзий » Круг II: Искушение » Эротический театр "The Savoy"


Эротический театр "The Savoy"

Сообщений 1 страница 12 из 12

1

The Savoy

0

2

Тhe Savoy - один из многих способов совместить приятное с полезным. Эротику и деньги, искусство и секс. Всё же это странное заведение располагается в круге Искушения. И тем лучше, что за ним следует жадная Гордыня. Ведь переизбыток средств, если таковой может быть ощутим местным населением, оно неизменно станет тратить на развлечения. Обыкновенно - разврат. И скажите только, что автор не прав.
Кстати о нём.
Антонис Боль. Владелец местного эротического театра. Самый скромный по местным меркам .. кхм, фейри, давайте будем демократичны! Во всяком случае, он так предпочитает себя называть. Скромником. И у него есть на то основания.
Во-первых, Савой не очередной бордель, а действительно место, в котором блудящие души могут проявить остатки заложенного в них таланта. А это что? О, верно! Труд! Или задача, не всегда дающаяся с лёгкостью или с первого раза, не так ли? Во-вторых - прибыльное заведение, ибо хозяин скорее обитатель третьего круга, нежели второго, хотя из-за своей сущности остаётся его вечным заложником. В-третьих - одно из красивейших и действительно интересных заведений Хаоса.
Вы потеряли нить событий? Вы хотите иллюзии жизни среди прочих плодов воображения? Быть может, хотите раскрыть в себе что-то новое, прежде незатронутое? Вход в Savoy открыт для всех - и актёров, и зрителей. Для первых - за хорошую игру и красивое тело. Вторым - само собою, за деньги.
Но что самое главное...
...здесь вы найдёте самое дорогое в мире Хаоса - запрет. Актёры неприкосновенны в стенах театра.
И так! Поднимите занавес, затаите дыхание, приготовьтесь держать себя в руках и раскройте глаза пошире - мы начинаем.

***

Пышно украшенные своды, живые цветы, утопающий в пурпуре небольшой зал, в котором за один только спектакль успевают смениться мириады ароматов. Удобные кресла, атмосфера уединённости со своими, в кое-то веке, относительно осознанным бытием и мыслями. Здесь воплощаются замысел, сюжет. Возможно он подарит вам приятное воспоминание о прошлой жизни, слегка отрезвит. Но бойтесь этого, если не уверены, что покинув эти не видевшие порока стены не впадёте в отчаянье. Вечное - оно многим страшнее греха.
Словно жалкая попытка скрыть свою наготу здесь проплывёт одетая в сеть нимфа, прошмыгнёт античный бог, страдающий от истинной любви. Вам будет смешно, но что случится потом? Искусство бесполезно, так многие считали, но, быть может, оно вернёт вас к праведным взглядам.
Так или иначе, а за билет нужно платить!

Отредактировано Антонис Боль (2010-05-03 23:18:55)

0

3

» Замок Короля Порока: Лаборатория-обсерватория

Экипаж его величества, более похожий на катафалк, не без злого умысла Короля Порока перегородил дорогу всем остальным прибывающим на спектакль. Не успевшие проскочить вынуждены были ютиться по ту сторону улицы. Однако никто не смел возразить.  Какой-то кавалер, подхватив даму на руки, переносил ее через большую лужу, размером с маленькое озеро. Дама обнимала мужчину за шею, прильнув лицом к его щеке.
Одноглазый кучер его величества кутался в плащ, злобно посматривая на богатых зевак, собравшихся для очередной эротической забавы. Один из  молодых слуг, сопровождавших Эффутуо, открыл украшенную вензелями дверцу экипажа, и Король Порока ступил на мокрую от дождя брусчатку. Ударился о камень наконечник трости. Второй слуга раскрыл над головой демона зонт. Демон нарочито медленно огляделся  по сторонам, смерив поданных равнодушным взглядом и, выдавив из себя подобие любезной улыбки, не медля более ни мгновения, переступил порог эротического театра.
Несмотря на дождь, ливший как из ведра, публики сегодня было хоть отбавляй. Богатые бездельники, охочие до зрелищ, толпились в фойе, обсуждали новинки сезона, сетовали на погоду. Им не терпелось. И Эффутуо не терпелось тоже. И если все это скопище  эротоманов пришли сюда источать сквозь поры кожи похоть и страсть, то Эффутуо явился затем, чтобы собрать пенку со сливок, одну бусину за другой нанизать эмоции на нить, продегустировать все до единого вздохи и стоны. Его любимыми актерами была публика, все, что творилось на сцене, виделось его порочнейшему величеству второстепенным.
Здесь было жарко. Мелькали веера и перья, белели накрахмаленные манишки джентльменов. Духи мешались в один единственный удушливый аромат, от которого уже через пару минут начинала трещать голова. Обилие кружев и блеск атласа, пингвиньи хвосты черных фраков, соблазнительные вырезы дам, а то и полное отсутствие чего-либо скрывающего прелести.  Как рокот морских волн, гул голосов толпы перекатывался из одного конца зала в другой, пока его величество продвигался вперед.
Метрономом щелкал по полу наконечник трости Короля. Двое слуг шли следом за Эффутуо как тени. Оба на одно лицо, будто их отлили из воска в одной и той же форме, вставили в глазницы стеклянные, светло-голубые глаза, надели парики с завитыми каштановыми волосами, раскрасили искусно кистью и обрядили в скроенные ладно по фигуре черные сюртуки.

0

4

Начало игры.

...и пока двери в зал были закрыты и трупа готовилась к выступлению, хозяин Савоя попивал чай в буфете. Точнее сказать - баре. Надо сказать, там тоже были запреты. Но это уже дело производства, ибо никому не нужны пьяные смешки посреди спектакля. Во всяком случае Антонис старался поддерживать как можно более традиционную для подобного заведения атмосферу. В  прошлой жизни он стал весьма солидной персоной. Что ж, время и пространство меняются, а сущности - нет. Так что Боль даже по прибытии в Хаос довольно быстро обосновался. Люди, души.. какая, ей богу, разница?! Психология местного общества была куда проще для анализа и лидерк быстро понял, на что выгодно сделать ставку. Он мог бы и плевать толпе в лицо, но предпочёл лицемерно улыбаться, заботясь лишь о деньгах. Дразнящий замысел. Стриптиз, среди улиц забитых бесплатными телами... казалось, безумие!  Однако сегодня, как и всегда, был аншлаг. И именитые гости, что несомненно радовало.
Воистину бизнес в Кругах был буквально спасением души. Любая осознанная деятельность! Пока Антонис мог вникать в происходящее, контролировать его, он чувствовал себя вменяемым, а главное - высшим созданием. Однако ж...
- Его Величество уже в фойе! - белокурый мальчик-паж мотался от своего хозяина к арке над холлом и старался держать начальство в курсе дела. А может ему просто нравились конфеты, которые то выдавало ему каждый раз как он приносил очередную весточку, - поднимается сюда!..
"Чудный вечер. Раз уж и сам король заявился - дело налажено, доход будет стабильным. Жизнь обеспечена. Хотя, какая это, к чёрту, жизнь?.."
Шатен заказал стопку ликёра, залпом выпил и передал поднос с тарталетками пажу, отправившись встречать главного гостя. Мальчишка припрыгивал следом и продолжал пользоваться расположением хозяина, потихоньку снедая оказавшуюся в распоряжении закуску.
Вид у лидерка несмотря ни на что был необычайно кислым. На последней охоте он потерял зуб, а тот как самая важная часть истинного облика возмещался долго, так что у внешне человека ныла верхняя челюсть и стоял во рту гадкий привкус железа. Пройдясь мимо зеркала и оправив смокинг Антонис вышел в фойе. Небрежно так, словно входил не в свет общества, а в хороший коровник: рука в кармане, во второй рюмка с наливкой, взгляд, вечно надменный и презрительный, хоть и приправленный широкой улыбкой. "И где же наш дражайший?". Этот самый взгляд забегал по лицам гостей. Но паж его опередил, непринуждённо подёргав Боля за рукав и ткнув в Эффутуо пальцем. "Хм, Король Порока? Ну надо же, мы при одежде!". В кое-то веки губы лидерка тронула искренняя усмешка. Прихватив свою свиту он спустился к устроившемуся в центре зала венценосному и чуть откланялся:
- Доброй охоты... за удовольствием, Ваше Величество. Изволите осмотреть ложу? Прекрасный вид, самый чистый аромат эссенций - вы оцените, - перед элитой Антонис, конечно, даже руку из кармана вытащил, но настолько сильно вцепился в августейшего взглядом, что страшно подумать. Впрочем, бояться стоило вовсе не взгляда. Малодушные и малокровные по углам уже раскрыли рты. В их глазах Савой и его владелец были чем-то запредельным. Ещё бы - в каждом слове лошадиная доза магии, - мысли рождаются в уединении. Пройдёмте-с со мною.
Каблуки начищенных ботинок ловко переступали покрытый ковром мрамор ступень и вот, наконец, зал готов был принять собравшихся. Само собою короля нужно было провести первым. "Сначала кости" - с усмешкой думал лидерк и плавной походкой вплыл на верхний ярус. Центральная ложа и правда была роскошной: мягкие кресла с наклонной спинкой, довольно места чтобы даже вытянуть ноги. Или широко их расставить.
- А моё место - там, - ладонь в белой перчатке мимолётно указала на ближайшей к сцене балкон - лучшее место для обзора, - если изволите чего-то - передайте нашему амуру.
Боль положил руку на плечо своему пажу и чуть встряхнул мальчишку, который, судя по всему, успел переесть за вечер.
- Приятного вечера, - неуловимо лидерк исчез из представленной ложи и уже через пару минут оказался в противоположном конце зала.
"Что там у нас сегодня? Ромео и Джульета без купюр? Славно. Надеюсь, Шекспиру хватило ума не попасть в пределы Хаоса и он переворачивается на облаке".

Отредактировано Антонис Боль (2010-05-04 22:52:17)

0

5

Что в одежде, что без – результат один и тот же. Публика постепенно начинала изнемогать от лихорадки, сутью которой была умело подогреваемая похоть. Никаких магических пассов, никаких лишних движений. Ему, овеществленному сосредоточию человеческих грехов, достаточно было просто пройти мимо, чтобы живое море людское начало в такт, как по мановению палочки капельмейстера, тяжело дышать.  А представления, казалось, без постороннего вмешательства, почти всегда превращались в оргию.  Доставляло ли это удовольствие Королю Порока? Как хорошо приготовленное блюдо, если в постановке не было доли той изощренности, которую ценил его величество.
Отправляясь в «Савой» Эффутуо даже не взглянул на афишу. Взял по дороге у любезного служащего театра программку, поблагодарил, лучезарно и почти искренне улыбнувшись. Мельком пробежался взглядом по строчкам имен, не говоривших ему ни о чем. Какая разница, если все это видано множество раз, иногда в неожиданном исполнении, ведь главных сюжетов всего семь, а остальное – вариации…  Иной раз обычный семейный скандал из-за задержанной получки в мире людском был красочнее любых представлений.
В такие моменты он чувствовал все свои прожитые годы особенно отчетливо. Мнимая юность испарялась, оставляя только внешний флер: улыбку, тщательно отрепетированный взгляд и легкость жестов. Смертная тоска, вечная спутница, как никогда преданно и нежно обнимала его величество за плечи.
Благосклонно принимавший охи, вздохи и раскланивания, Эффутуо не сразу заметил лидерка. Медленно отвел взгляд от личика какой-то кокетливой нимфетки, зардевшейся румянцем от королевского внимания. Светлая лазурь глаз встретилась с янтарем. Взгляд Короля был прямым и внимательным. В ответ на усмешку владельца «Савоя» его величество любезно улыбнулся. Ему незачем было мериться с лидерком высокомерием, ибо у демона его было всяко больше, и можно было сыграть в лояльность.
Улыбка мужчины была на грани, снисходительной и мягкой как сливочное масло, извечно кривила на правую сторону.  Король Порока внимательно выслушал все сказанное Антонисом Болем, кажется, так звали этого интересного представителя семейства кровососущих тварей.
- Спасибо, посмотрю, - иронично ответил на замечание о местопложении ложи владельца эротического театра. Взглянул на программку.
Да, с именем он не ошибся. Благо, старческий склероз  Эффутуо не грозил.
Поблагодарив за оказанное гостеприимство, как всегда тихо, любезно и ласково,  его величество устроился в ложе, предварительно опустив ажурную решетку, скрывающую посетителя от любопытных глаз.
«Ромео и Джульетта» было написано на программке. «Ну хоть бы раз, разнообразия ради, все окончилось счастливо» - подумал демон, доставая мундштук  и откинулся на спинку кресла. Один слуга поднес портсигар, другой пламя спички. Эффутуо прикурил. Молодые люди устроились по обе руки от своего патрона.

0

6

В сущности лидерку было всё равно даже на присутствие августейшего. Ну, подумаешь сидит там очередное дьявольское отродье. Что он может? Наградить театр неласковым отзывом? Сорвать спектакль? Заставит мучится в муках вечной и неудержимой похоти? Сведёт с ума? "Пуля в висок и я свободен. Хотя.. свободы не существует. Только Он свободен. И потому создал всяких там людишек, ангелов, прочих. Позволил создать меня". Лидерк уныло уставился на сцену. С балкона было видно левое крыло закулисья и даже то, как режиссёр грызёт ногти, подгоняя актёров. Все они были в чёрных полумасках, точно стеснялись показывать своё лицо. Глупо, конечно, в этом-то мире, но попытка не пытка. "Смейтесь, смейтесь, жалкие ублюдки. Пейте кровь, чаруйте и глотайте собственное дерьмо. Его здесь в избытке! И только мой Savoy.. я заставил немного подчистить стены, закрасить ржавчину. Правда необычно?". Антонис сам не заметил как стоял у перил, судорожно сжимая ладонь в кулак, у сердца. Он был с людьми два века. Скучал, но сохранил долю гуманизма. Зачатки морали. И слава .. не важно кому, важно что принципы всё же не бесполезны. Раньше Боль этого не признавал, но вот теперь осознавал в полной мере. Люди с принципами - ценные люди.
Внезапно из-за портьер показались два огромных, мерцающих жёлтых глаза и шею вампира оплели цепкие пушистые лапки и полосатый, точно жезл городового, хвост.
- Ах, ты, хулиган, - наконец-то на губах Антониса заиграла искренняя улыбка. Кому он так улыбался в этом странном, безумном мире? Только своему пажу и этому лемуру, - Мурка опять хочет угощение?
Да, лемура звали Мурка. Забавное создание, любящее подворовывать у зрителей блестящую мелочь. И, что самое неприятное, складирующее добычу в кабинете владельца. С другой стороны Боль ничего с наворованным своим любимцем не делал, так что "кому надо - обращайтесь, вернём". В данный же момент маки чесал хозяину за ухом. Случайно. На самом деле он пытался сделать это со своим боком, но положение не позволяло. Пока внезапно примат не навострился и не уставился на королевскую ложу.
- Да-да, новые гости. Желаешь рискнуть? - лидерк обернулся на Эффутуо  и отмахнулся от ткнувшегося в рот хвоста, - смотри. Вряд ли он убьёт тебя, но .. я его не знаю. Понял?
Лемур что-то чирикнул и улизнул, видимо, отправившись на разведку, успев выхватить из кармана вампира кусочек марципана, которые тот специально носил с собою.

Оркестр громко отыграл вступление, занавес поднялся и по залу прокатилось чудное женское сопрано, заменяющее традиционный хор. Увы, источник сего сладостного пения никто не видел, ибо голос принадлежал одной из уродин. Вместо неё на сцену выплыл балет изящных, в полупрозрачной органзе муз и облако пленительного аромата - белые лилии. Лес грифов и смычков вновь всколыхнулся, замер, вздрогнул.. умелых музыкантов в мире Хаоса найти было трудно. А целый оркестр - нереально. В каком-то смысле Савой был воплощением невозможного для местного населения. Анорексичный дирижёр сотрясался в творческих конвульсиях, среди зарослей живых цветов на сцене продолжалась приветственная пляска и вот..
Григорий, клянусь, мы не потерпим, чтобы нас чернили!..
"Началось. Ладно, ребята, сыграйте отвратно. Слишком хорошими здесь быть не выгодно".
Однако действо на сцене разворачивалось в самых ярких тонах и без фальши. Вот только слова перевирали. И дело было вовсе не в незнании истинного текста. Просто бизнес требует учитывать специфику аудитории.

"На заднем плане, над горой цветов раскрылся полог неземной
С четой изысканно нетленной и позах самых откровенных
Слились в горячем поцелуе Тонатос и Эрос белокурый.
Да будет свят же их чертог среди порока и грехов
И пусть в итоге откровенья покинут зрителя сомненья -
Любовь опасна и слепа, ведёт всех к смерти как река,
Но знает каждый дух порочный покоя праведный источник:
С последним вздохом на губах соблазн оставит и свой прах."

"Поменяем концепцию! Последний шанс изменить эту жизнь - смерть. Но смерть во имя любви. Смерть, к которой приведёт любовь. Её отвергают, над ней смеются, её и правда не существует, но.. мы должны заставить засомневаться в этом. Должны. Всем ясно? А теперь работать." - примерно так Антонис всё и проворачивал. Собственно пьеса теперь закончилась хэппиендом. Все умерли и очистились. Проститутка Джульета, блудливый Ромео, родня с Улицы Красных фонарей, "любовь", новый взгляд на свою жизнь и как вывод - добровольный уход из жизни, дабы изменить её в лучшую сторону. Ну, во всяком случае попытаться сделать её чуточку веселее. Разнообразить.
В оркестровой яме послышался безумный грохот, дива залилась и на сцене всё начинало сходиться к оргии у двух "мёртвых тел"... однако обрушившийся железный занавес мгновенно прервал всю какофонию и запечатал действо актёров, резко оборвав концовку, как ножницами обрезают секущиеся волосы.
"Отлично!" - с самодовольной улыбкой отметил лидерк и поднялся с места, подавая пример публике. И он бы и дальше рукоплескал, но по его руке на плечо вновь взобрался маки, а за шиворот ткнулось что-то прохладное и мягкое.
- Ну что на этот раз?.. - с тенью раздражения просквозил вампир, выуживая из-за ворота рубашки шёлковый кружевной платок, - о боже..
Вскоре выяснилась и причина, по которой лемур так продешевил - магия. Впитавшаяся капля магии, которую так хорошо чувствуют животные. "Засранец.. и до туда добрался".

Пришлось вновь навестить центральную ложу.
- Прошу прощения. Судя по всему это ваше, мессир, - Антонис вложил в свой голос пуд другой приворотных чар, дабы сгладить возможное негодование и с самой доброжелательной улыбкой проявился за креслом короля, стоило публике начать расходится,- боюсь, некто решил позаимствовать платочек у столь важной персоны. Не вините его.
Боль почёсывал сидящего у него на плече лемура, который протягивал похищенное законному владельцу, - просто случайность.

Отредактировано Антонис Боль (2010-05-04 23:10:49)

+1

7

Однажды Луиджи да Порто, дворянин из Виченцы, искусный в литературе, военном деле и историографии, посвятил прекрасной госпоже  Лючине Саворньяна новеллу о трагической любви двух юных любовников из Вероны, рассказанную ему неким Перегрино, человеком с благородным сердцем и, к тому же, отменным лучником.

«Он столь сильно был восхищен ее прекрасным обликом, что ночи напролет, с величайшей опасностью для жизни, проводил в одиночестве перед домом любимой девушки — то забирался к самому окну ее комнаты, где, ни ею, ни кем другим не замеченный, внимал с балкона прекрасному ее голосу, то ложился прямо на мостовую».

Шекспир вряд ли вертелся штопором от вольных трактовок, поскольку в цепочке пересказавших эту печальную хронику, был третьим, если не считать Томазо Гуардати, пять веков назад прославившегося «Новеллино». Впрочем, последний рассказывал о влюбленных из Сиены. Обе истории были популярны на протяжении нескольких столетий именно потому, что были актуальны. Кто поспорит?
Сколько их таких было – страдавших от любви и не получивших упокоение? Какая разница, как их звали и где они жили? Однако, Шекспиру надо было отдать должное, поскольку в его пересказе трагедия звучала крайне болезненно и пронзительно.
Надо было отдать должное и режиссеру, и публике, почти обманутой резким завершением сцены. Неудовлетворенную похоть, негодование и потаенную злость Эффутуо собрал в ладони, как набирает в руки воду человек, чтобы омыть лицо. И… остался при своем. Так кстати пришлась маска.
Король порока следил за происходящим на сцене внимательно и охотно пожертвовал платок, когда двое его сопровождавших дернулись по направлению к существу, по-видимому, принадлежавшему директору эротического театра.  Движение указательного пальца левой руки – безмолвное «Не трогать».
Фантасмагорическая постановка вызвала у него особое, ностальгическое чувство, и теперь в полутемной ложе отчетливо ощущался привкус спелого янтарного винограда, какой растет только там, где мягкие зимы и сладкий средиземноморский воздух.
Когда-то очень давно бродячие лицедеи, с которыми ему довольно долго довелось якшаться, рассказывали эту историю на свой лад, и неизменно с несчастливым концом. Потому что никогда, ни за что не могло быть иначе.
Нет. Не злой умысел, не жестокий рок. Всего лишь логика событий.
Какое дивное удовольствие тогда доставляла ему игра на лютне… Темноволосая Даниела, время которой прошло три с лишним века назад, с кожей золотой от солнца и большими карими глазами, давно уже не девочка, умирала на деревянных подмостках раз за разом, в то время, как в повозке под изукрашенным пестрыми полосами пологом, кричали, прося ее молока, двое детей. А после натужно трещали колеса, разбавленное дешевое вино кислило до оскомин, но не было ничего слаще. Любил ли он ее? Кто теперь скажет?
Лидерк появился в ложе с платком и извинениями, демон отпустил видение памяти, бесплотный серебристый призрак женщины в потертом бархатном платье, украшенном бутафорскими кружевами, и улыбнулся.
- О, вам совершенно не за что извиняться. Хоть мы и в ответе за тех, кого приручили, как говорил некий француз, слишком любивший небо, я не вижу в том особого ущерба. Ни для себя, ни для вас.
Длинные пальцы, упрятанные в мягкий лайк перчатки, перехватили батист. Эффутуо аккуратно сложил платок.
– Мой ручной василиск все время портит туфли. И мои, и чужие. Но не казнить же его за это,  - краем глаза его величество отслеживал движение публики в зале. Море человеческое бурлило чернотой, пахло жадностью, духами и потом.
Здесь в ложе было тихо. Так тихо бывает только на погосте в лунную ночь. Под сводами, щекоча фибры той самой пресловутой души, сплетались отголоски давно ушедших событий, и тусклое театральное освещение казалось отблеском давно потухших костров, когда-то разведенных бродячими фиглярами, чтобы согреться.
Где лицедейство, там и чертовщина. Где искусство, там и его темный мастер, не всегда, впрочем, внушавший дурные мысли.

+1

8

"Ручной василиск? Полезная штука...". Стоило Антонису только подумать в таком ключе, как маки взбунтовался и перепрыгнул на плечо Эффутуо, демонстративно подняв свой пушистый полосатый хвост. В свою очередь Боль всей физиономией перекосился в сторону от "предателя", на что какая-нибудь школьная дама возмутилась "Ну что за детский сад?!". Зато вид был и правда самым детским.
Кстати сказать лидерк в искусстве смыслил ровно столько, сколько собака - об устройстве мясокомбината. И вообще, что такое это самое искусство? Замысел, обличённый в художественную форму? Ходишь себе, понимаешь, по галерее и ищешь этот смысл. В каждой картине. А их сотни, миллионы.. "Нужно открыть музей смысла. Не больше нескольких десятков картин. Думаю, тоже будет пользоваться популярностью. Мурка, ты чувствуешь запах прибыли? Нет, ты сейчас слишком занят провокацией. Впрочем, от её невольного участника тоже пахнет деньгами..".
- Знаете, тому самому французу совсем нечего было делать на исходе дней. А миражи, увы, не самый увлекательный спектакль. Жизнь его медленно проплывала перед глазами, ибо он заранее отчаялся и начал умирать задолго до того, как сдалось тело. Но, как видите жить умирая лучше, чем умирать живя. Нет, не так, ведь мы все, по сути, мертвы. Уже, - от короля исходил дух романтики. Боже, о чём он там думает, на каком ярусе облаков летает? Разве важно? - на следующей неделе мы ставим "Спящую красавицу". Настоящий некрофилический балет. И если вы согласитесь посетить Savoy уже сейчас - аромат выберут на ваше усмотрение.
Тщетные попытки переманить лемура марципаном напомнили лидерку о зубной боли и он вновь поморщился. "Чёрствая, однако, попалась девица. Зато у неё есть возможность побывать в ещё одном измерении".

- Что ж, удачного вам продолжения ночи, Ваше Величество, а мне пора. Нужно найти себе трудоёмкое занятие, а то свихнусь, - резонно заметил Боль и пришикнул на своего "гения", испарившись из ложи. Можно было бы, конечно, взять мокроносого за шкирку, но Антонис искренне полагал, что Мурка это самостоятельная личность и его, непорочного, нельзя неволить. Иначе на зло начнёт уподобляться окружающим.
Зал опустел и огромная металлическая плита медленно поднялась над сценой, точно крышка музыкальной шкатулки. Следующим номером в программе были танцы. Эдакая замена прелюбодеяни и своеобразная релаксация после очередного успешного спектакля. Устраивал их сам владелец Савоя, потому что из всех муз ему улыбалась только Терпсихора. Остальные были не такими скромными и тут же окружили своего Аполлона, утягивая за руки, так что тот даже не успел развязать ленту бабочки. Вейлы, прекрасные куртизанки, ведьмы... Лиц их не было видно, зато сводил с ума этот звонкий смех, пронизывающий заговоренными иголками, точно куклу. Оставшиеся пара скрипок вновь напрягли струны и заиграли что-то зауныльное, постепенно переводя ритм в аргентинское танго. В конце концов не Вальс Цветов  же танцевать на такой сцене. "Вальс змей. От Tito и Tarantula" - с усмешкой подумал Антонис и подхватил первую попавшуюся на глаза музу, со свойственным напором сразу же поведя назад. Режиссёр тем временем устраивал разбор полётов, возмущённо махая руками крича что-то вроде "Ядра чистый изумруд, а не - я, дрочистый изумруд!".  В общем, очередной ночной корпоратив начался.

..в какой-то момент лидерк закрыл глаза. Тело партнёрши вполне справлялось и правило им так, что шаги можно было выполнять интуитивно. И вот в этот момент Боль мог подумать. Всё чаще он задавала себе один и тот же вопрос - "Чего ты хочешь?". "Ничего" - привычно следовал ответ, но театр изменил его взгляды. Теперь он хотел навести свои порядки в.. аду? "Ад - любой новый мир, новая реаль. Студенческое общежитие тоже Ад, если до этого вы жили в роскошном особняке, разве нет? Важна лишь степень различий". Хаос был не просто грязен и порочен. Он был по определению беспорядочен. Можно ли покорить Хаос? "...но зал рукоплещет спектаклям. И королевская власть вроде не оспорима. Что тебе не так? - Просто.. это не мой порядок. В Хаосе нет закона кроме силы, но это не значит, что Хаос это хаос. Как занятно. Полного беспорядка не существует".
Был выход. Можно было прорваться в Порядок. Вся суть светлого мира в том, что в нём душа могла угомониться, не стремиться ни к чему. Тщеславию не за что ухватиться. У жителей Порядка не было почти ничего. Но у них не было и никаких особых требований, которые обыкновенно именуются пороками. Не хотят власти и не имеют её. Не хотят ломящихся от золота сундуков и не владеют материальным богатством. У каждого свой царь в голове. В каждой голове только он сам. Подохни их владыка небесный и ничего не изменится. Система не рухнет. Если она есть вообще. "Порядок хаотичен". А вот в Хаосе без царя нельзя было. Потому что ни у кого его в голове не было. Только в Хаосе порядок и был.
Лидерк зажмурился, но на этот раз раскалывалась его голова. "Тебя жрут твои амбиции, ну признайся же. Иначе б какой толк тебе думать о мироустройстве? Если бы тобой правило элементарное любопытство был бы тут, на Кругах? Очевидно нет. Значит.. жаждешь пути всеобщего восхищения и славы. И ты боишься Порядка, потому что никогда не найдёшь их там. Ты не хотел Рая и потому попал в Ад. Но как раз здесь тебе лучше всего. Здесь всё упорядочено. На облаках мозг в вечной невесомости - и дня бы не продержался".
Прокажённая логика выстлала Антонису дорожку назад, в реальную жизнь. Точнее - человеческую. Уж где и было хорошо, так это там. Золотая середина. Но тут вмешивался ещё один нюанс - "Героин всегда возьмёт своё", как говорится. Даже если и вернутся, то потянет в этот чёртов Ад! "Хочу не быть. Вообще не быть. Никак. Совсем. Нигде. Никогда. - Тогда.. ты в самом подходящем месте. В мире иллюзий. Осталось найти чью-нибудь мечту сродни твоей и воспользоваться ею. Легче лёгкого!".

- Ваше Величество! - Боль нагнал Эффутуо уже на выходе, чуть запыхавшись. Мерцать он, увы, не умел, - у меня есть вопрос...

Отредактировано Антонис Боль (2010-05-05 15:05:30)

0

9

«…я выбрал работу на максимальный износ и, поскольку нужно всегда выжимать себя до конца, уже не пойду на попятный. Хотелось бы только, чтобы эта гнусная война кончилась прежде, чем я истаю, словно свечка в струе кислорода. У меня есть, что делать и после нее» .

Письмо к другу, где парой строк объяснялось, почему он, «южный почтовый», будучи уже немолодым и серьезно больным человеком, ринулся на войну.
Судьба сложилась иначе. 31 июля 1944 года летчика, графа Антуана де Сент-Экзюпери не стало.  Не стало человека, горячее и живое сердце которого билось до конца.

«Благодаря войне, а потом и  благодаря  Гийоме я понял, что рано или поздно умру. Речь идет уже не об абстрактной поэтической смерти, которую ж  считаем  сентиментальным приключением и  призываем  в несчастьях.  Ничего подобного.  Я  имею   в   виду  не  ту  смерть,   которую  воображает   себе шестнадцатилетний юнец, "уставший от жизни". Нет, я говорю о смерти мужчины. О смерти всерьез».

Останки самолета через шестьдесят лет  найдут рыбаки апрельским днем.

На замечание о том, что этот человек был мертв задолго до смерти, Эффутуо удивленно воззрился на лидерка. Впрочем, тот, как уже заметил демон, довольно поверхностно относился ко многому, а потому относительно некоторых людей и явлений мог заблуждаться.
По-детски искренний, вовсе некрасивый, но удивительно проницательный француз, был одним из тех людей, которым горячо завидовал знавший, что такое страсть, но потерявший способность любить. Можно было сколь угодно долго отрицать  добродетели, но они появлялись время от времени то там, то сям, вылезали как белые нитки из ладно подогнанных наметок черного бытия. Истощенную войной Европу било в конвульсиях - рождался новый порядок и новый уклад, и Асмодей в те дни наслаждался  лихорадкой, как было положено тому, чьим смыслом существования были  грехи. Однако,  пресловутые любовь и самопожертвование  раз за разом доказывали ему, что не так уж не прав был «мифический» создатель Адама и Евы, веривший в людей.

Зал постепенно пустел, Король Порока любезно распрощался с хозяином театра, пожелав ему и его труппе творческих успехов. Фраза прозвучала как обычно снисходительно мягко. Так страждущему желают исполнения его мечты, возможно, зная, что ей не суждено сбыться.
Маленький принц любил свою Розу. Ромео – Джульетту. Летчик де Сент- Экзюпери – женщину по имени Консуэло, и с этим из века в век совершенно ничего нельзя было поделать. Поэтому, каждый раз глядя в небо, владыка порока признавал, что его снова обскакали.
Впрочем, это было не так уж плохо для пресловутого мирового равновесия.  Потому, честно признаваясь в том, что выиграл не он, Асмодей неизменно улыбался.  Вспоминал горящие гневом глаза иудейки Сарры и тешил себя тем, что когда-то давно, несколько тысячелетий назад… любил и он?
- Куда теперь, ваше величество? – спросил одноглазый кучер, когда после полуторачасовой отлучки Эффутуо коротким кивком поприветствовал его у парадного входа в «Савой».
Демон щегольским жестом сбил набок треуголку:
- Решим по дороге, Пабло!
Один из слуг держал зонт, другой открыл дверцу экипажа в тот момент, когда подбежал лидерк, и Король Порока услышал обращенные к нему слова.
Не совсем понимая, чего от него хотят, и с чего это вдруг Антонис Боль выскочил под дождь из своего уютного гнезда, демон безмолвно обернулся.

0

10

Господи, глупые людишки. Вечно они тащат свои кости к памятникам. Над своей могилой. Надеясь победить - проигрывают, получить славу - становятся народными врагами, а желая умереть - калечатся. Но что поделать! Все эти писаки, музыканты и прочие стремились подарить себя людям. Антонис Боль на настоящий момент потерял такую возможность после более двухвековой службы человечеству. Надо сказать, его жертвы зачастую были преступниками или паразитами общества. Ну а должность адвоката никто не отменял. Самым забавным при этом оставалась пара-тройка убийств собственных клиентов, уже после успешного для них завершения  процесса. Как говорится - что под руку попалось.
А теперь.. что он ещё мог? Попытаться вернуться? "Вернуться или умереть, вернуться или умереть..".
- Ваше Величество, не знаете ли, где найти Смерть? Не знаю в точности, как и что берётся в этом мире и можно ли из него вернуться в свой прежний, но вам, в любом случае, виднее, - убрав со лба намокшие волосы лидерк с тенью усталости взглянул на короля и вздохнул, отряхивая руку, - хотя бы в теории мне бы хотелось знать.
На старого и мудрого Боль не тянул. Всё время, что он имел в распоряжении, поглотил как искра фитиль - быстро и с дымком. Не без любопытных открытий, конечно, и не без обучения уму-разуму, философии жизни и прочему, но с той скоростью и при той насыщенности, которая не давала успеть обдумать нажитое. Нынче владелец Савоя стоял посреди площади, перед каретой и ощущал себя лицом к лицу с двумя стенами, сходящимися в углу. И в этом самом углу лидерк теперь шмыгал носом. "Должен подумать над своим поведением". Шарканье ножкой ситуацию не сильно меняло, а вот попытаться улизнуть под шумок можно было вполне. Если понятие "улизнуть" допускалось вообще.

Отредактировано Антонис Боль (2010-05-05 16:54:57)

0

11

Странно, что находясь там, где, казалось бы, можно было получить от подобия жизни все, лидерк искал смерти. Но это было только его дело. Несколько мгновений Король Порока молча глядел на хозяина эротического театра. В прорезях бархатной  маски взгляд демона был внимателен и неподвижен. Могло показаться, что Эффутуо смотрит куда-то через левое плечо лидерка, как будто видит что-то недоступное тому.

Семь веков назад некто сложил красивую и грустную песню. И были  в ней такие слова:
«К смерти иду я, прекрасен лицом. Красу и убранство
Смерть без пощады сотрет. К смерти теперь я иду ...»

Дождь ритмично барабанил по черным «лопастям» зонта, который держал один из похожих друг на друга слуг. Когда-то при жизни этот человек  очень хотел походить на другого во всем. В посмертии, обнаружив себя в теле как две капли воды похожем на того, кому  завидовал, он не обрадовался, поскольку только тогда понял, сколь много значит пресловутая человеческая индивидуальность. Но было уже довольно поздно что-либо исправлять. В Лабиринте не было места прощению, зато искупления можно было найти сполна.
Пабло, увидев, что хозяин замешкался, тем временем достал трубку и, чертыхаясь на дождь, прикурил. Второй слуга так и застыл с приоткрытой дверцей.
Бледные губы Короля Порока изогнулись в новой ласковой и мягкой улыбке. Край зонта смыкался с краем свинцово серого неба, видневшегося над крышами диковинных зданий Лабиринта, похожих на хаотично поставленные свечи.
Эти свечи не сгорят и не истают никогда. Они будут здесь ровно до тех пор, пока будет неугомонное человечество, исторгающее из внутренностей души своей мириады желаний, мечтаний, бесплотных призраков.
Далеко отсюда, за пределами Лабиринта, в небе над страной, зовущейся Прекрасным Далеко ясной ночью видна одна звезда. На ней живет маленький темноволосый мальчик Антуан, лелеящий розу по имени Консуэло. Роза никогда не увянет. Только не стоит рассказывать об этом первому встречному.
Наконец, демон взглянул в глаза лидерка и ответил. Тихий голос Эффутуо вторил ритму дождя:
- Сказано… «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят»,   - не говоря более ни слова, мужчина сел в экипаж.
Один из слуг сложил зонт, скользнул на обитое бархатом сидение, следом за ним отправился другой. Легонько хлопнув, закрылась дверца «катафалка».
Взвились, почти становясь на дыбы механические кони, выпускающие из ноздрей клубами белый пар. Пабло прикусил вишневую трубку покрепче. Сладковато-горький дым табака, который курил одноглазый матершинник кучер, смешался со свежестью дождя. Через несколько мгновений экипаж одного из трех правителей Лабиринта скрылся за поворотом.

» Замок Короля Порока: Спальня

+2

12

"Ну, как-то так, да". Вампир с досадой прицыкнул. Примерно этого ответа он и ожидал. "Где искать-то?".
Как обычно - где-то. Где-то в этом странном, потерянном мире, в котором правит грубая логика.
Лидерк в сердцах выругался и зацокал каблуками к театру. Бесило его нечто абстрактное. Хм, примерно то же, что бесит понадеявшегося на внезапную удачу студента, но в очередной раз ничего не сдавшего. "Да, блин!" - как это часто звучит.
Опять думать. Опять трепать свои извилины. "Нет, ты, конечно, везунчик, Антонис! Просто загляденье. Застрял в глобальном воображариуме как будто кто-то мог тебя придумать. Тебя! Великого и ужасного в гневе своём и прочее, и прочее, и прочее. Позорище...".
Лидерк тихо взвыл, уже сидя за своим столом и покуривая какую-то жуткую отраву, от которой даже глаза слезились. Самое страшное в мире порока это то, что у тебя даже надежда не всегда есть. Тем более - не на всё. Так и хотелось завыть -  меня никто не любит! К счастью под рукой всегда был паж - милый такой мальчишка, видимо, из какой-то сказки или чего-то в этом роде. Трескал сладости как зок, носился вокруг как бес, но в нужный момент был под рукой, так что без зазрения совести Антонис поманил того пальцем и приобнял со спины, прижимаясь щекой к ровной груди. Там, за рёбрами, стучало сердце. Мерно, как стрелки часов. "Интересно, кто тебя создал?". Лёгкое забытье, прыжок в отчаянье и новый вдох, уже на поверхности.
"Люди. Люди логичны. Фантазии - отдых для ума. Вряд ли мечты окажутся сложносочинёнными. Должен же быть на свете хоть один уставший ум, мечтающий об абсолюте смерти. Ну или, что проще, портал в прежнюю жизнь".
В секретере Антониса давно томилось выкупленное у одного из попрошаек снотворное. Бедняга даже не понял, что продал! Совершенный яд, самый безболезненный и надёжный способ уйти из жизни. Невозможна передозировка, никаких побочных эффектов. На этикетке было написано, но прокажённый не умел читать. Иначе бы давно попытал счастье. "И, конечно, мы не воспользуемся им, потому что оно у нас уже есть".
Спасла лидерка от дальнейших тёмных мыслей лишь очередная идея по обогащению.

0


Вы здесь » Лабиринт иллюзий » Круг II: Искушение » Эротический театр "The Savoy"


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно