Лабиринт иллюзий

Объявление

Вниманию игроков и гостей. Регистрация прекращена, форум с 01.01.2011 года официально закрыт.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Лабиринт иллюзий » Заживо погребенные » Не спорь ни с кем - ты споришь с богом или тебя искушает дьявол


Не спорь ни с кем - ты споришь с богом или тебя искушает дьявол

Сообщений 1 страница 20 из 21

1

Ночь была темной и безлунной, как бумажный лист, сплошь залитый черной тушью. Издалека доносился собачий вой, резкие вскрики гулящих, обрывки  фраз, заливистый гортанный женский смех. В "Зеленой канарейке" сегодня было битком, и свет окон кабака отражался желтыми квадратными пятнами на неровных камнях. Парило дешевое крепкое пойло, резким запахом пота и табака разило за версту.
Генрих Птичник праздновал нынче большую удачу - карточный выигрыш, в пять сотен золотых. Старые подельники, добрые дружки и кабацкие шлюшки, вились вокруг счастливчика, словно был он намазан медом и благоухал мирром. Горбатая девка Ула срезала незаметно прядь счастливца себе на память, чтобы удачу приносил. Пьяный, он и не заметил, как лишился мышино-серого с ранней проседью клока волос. Мацал грудь какой-то бледной чертовки и все приговаривал "Моя хорошая".
Птичника знали все. Промышлял он шулерством. Руки имел искусные, проворные, как у кружевницы и облапошивал народ до трусов. Потом постарел и стал играть все реже, но по-прежнему доставлял много хлопот жителям Лабиринта. Так случилось, что этой ночью к нему было дело не только у друзей-приятелей, но и у того, кому Птичник задолжал плату за взятую взаймы удачу, вместо своей, пропащей, которая в последние годы стала изменять ему.
Шло время, а Птичник заложенное сердце отдавать не хотел.
Для пришедшего за долгом ночь была бы скучна, как все остальные, если бы он не решил забрать долг у Птичника сам. Как хищный зверь притаился до срока, сидя в темном углу и попивая отвратно кислое вино худощавый посетитель в черном. Время от времени отпускал комплименты девкам, опускал на глаза пониже треуголку и посылал вертихвосток восвояси, с ласковой улыбкой.
Сегодня у Эффутуо была другая страсть.

0

2

Тьма - ночная, чернильно беспросветная, извечное преимущество для одних - и неоспоримое неудобство, а то и неприятность для других. На нежной линии губ сама собой расцвела мягкая усмешка. Нет, честное слово, так быстро устроиться в совсем новом для нее мире - это замечательно, но на данный момент Ночь Этайн совсем не радовала. Какая, скажите, прелесть может заключаться в том, чтобы обирать должников? Рутинная работа и мелкие поручения, вообще, есть хорошо, ибо все это столь же естественная и неотъемлимая часть любой службы, и ратная специальность кельтки отнюдь не исключение, но... Но. Две маленьких буквы, совершенно не нуждающиеся в лишних разъяснениях. И чем меньше оставалось шагов до дешевого притона, простите, скромного уровня заведения под фантастически гордым названием "Зеленая канарейка", тем меньше "хотелось жить".
Что ж, по крайней мере, это должно быть просто.
Спокойствие и внимательность с легким привкусом скучающего недовольства - вот и все, что царило в душе полукровки на данный момент. Тихое шуршание сложенного вдвое пергамента, беглый взгляд на дворик при кабаке: у главного входа безлюдно, зато из-за добротной дверной древесины вовсю льется какофония пьяного веселья и немного света. Зрения ирландки более чем достаточно, чтобы при таких скудных условиях успеть пробежаться взглядом по записке.
Значит, Птичник... Nothing personal, ты уж извини.
Осталось лишь сделать шаг и открыть дверь. Нельзя сказать, чтобы приход Этайн не привлек к себе никакого внимания, однако, его было гораздо, гораздо меньше, чем могло бы. Аура, невероятно невозмутимый взгляд или элементарная естественная уверенность, с которой держалась вооруженная девушка - черт его знает, что здесь сыграло соответствующую роль, но факт остается фактом - среди "местных" не нашлось ни единого желающего ни пообщаться, ни окликнуть, ни даже ввернуть что-нибудь из обыденного репертуара кабацких пошлостей в угрожающе прямую спину. Быстро заприметив несчастного, задолжавшего Астарту, ирландка стала спешно высматривать местечко, которое бы позволяло не пропустить момент, когда Птичник наконец возжелает уединиться с одной из местных девиц. Буквально спустя пару секунд пришлось с глубочайшей досадой констатировать факт - одно из самых удачных мест уже занято. К слову, весьма необычным посетителем - как минимум на фоне окружавшего его контингента...

Отредактировано Этайн (2010-03-06 06:27:56)

0

3

Воняли прогорклым маслом светильники. Шныряли туда-сюда проворные служки, разнося пойло и мясо с подливкой, тушеный горох. Девки заливались, хохоча, Птичник светился от самодовольства и счастья, его друзья, как и он сам впрочем, были навеселе. Били о щербатый стол кружки, царапали ножами борозды, хрипло ржали. Сивухи требовалось все больше, и это было хорошо.
Птичник пыхтел трубкой, смердел потом, гибкие как паучьи лапки пальцы расшнуровывали корсет девицы, сидевшей  у него на коленях. Та елозила голым задом по штанам Генриха, терлась полукружьями ягодиц, как трется кошка, поднимая хвост.
Эффутуо ждал, когда Птичник налакается достаточно, чтобы не слишком крепко держаться на ногах. Подцепит девку, пойдет темными проулками, недалеко от «Канарейки», и можно будет его накрыть. А девку забрать как трофей. Ох уж эта древняя тяга к соперничеству и завоеванию призов, каких бы то ни было.
Девка, меж тем, была недурна собой, хотя Эффутуо должен был признаться в том, что горбатая Ула его привлекала куда больше. Несмотря на горб, лицо у нее было привлекательным, да и кроме искривленной спины и впалой груди, которая так и не выросла, навсегда оставшись как у мальчишки,  были еще красивые руки, тугие кольца рыже-каштановых волос. Он знал наверняка, те, кому меньше дано, от природы имеют более горячий нрав и ненасытную жажду. Набрасываются как собаки на кость, их страсть сродни голоду, их ревность ядовита. Глаза Улы, голодные, злые, говорили о многом.
Открылась дверь. Эффутуо замер, поднося кружку к губам.  По-лисьи прищурился.
Вошедшая женщина была высокой и статной, хорошо сложенной. Двигалась легко, но сдержанно. Такая грация присуща тем, кто не разменивается на лишние движения – бережет силы. И если бы он мог, то обязательно присвистнул. Но демон нарочно отвел взгляд, едва заметно улыбнувшись в тот момент, когда она взглянула на него. Сделал вид, что глядит на Улу. Та была рада радешенька вниманию хорошо одетого мужчины, и стала прихорашиваться, взбивая волосы на затылке, в улыбке показав маленькие, острые как у куницы зубки. «Ула, Ула, я обязательно приду за тобой потом».

0

4

Звон. Звон невидимых струн по ветру... Практически неслышный "голос", заботливо нашептывающий, не вырывающий, но удивительно плавно выделяющий те или иные моменты из общей звуковой свалки. Длинные ресницы едва дрогнули от изумления. Нужно было срочно занять более или менее приличное место в зале, что и было сделано в течение следующих же двух-трех минут.
- Я не ослышалась?
- Если только тебя не прельщает второй вариант, "дайте мне Нобелевскую за самое оперативное схождение с ума в чужом мире", то нет. Не ослышалась.
- Утешила... Умеешь же, когда хочешь.

Мысленно усмехнувшись собственному внутреннему голосу, Этайн перестала рассматривать зал. На совсем короткое время, и вернее даже было бы сказать, что она просто создавала качественную иллюзию абсолютного наплевательства. Незаинтересованности ни в одной секунде происходящего за пределами своего стола. В действительности же незримые нити внимания кельтки вели к двум объектам: Птичнику и... да, пожалуй, к странноватому господину в черном. Этайн казалось, он навевает какие-то смутные воспоминания, размытые, нечеткие ассоциации. Нетвердый шаг не то сквозь пелену Времени, не то в дым восточных дурманов... Звени, звени, натянутая тетива сомнений! Играй громче, и, быть может...
- Ты не можешь его знать.
- Но ведь видеть могла? Иначе с чего бы.
- А это уже совсем другой вопрос. И, драгоценная, прекрати! Тебя должна волновать не идентификация, а то, какого беса ему здесь понадобилось, не находишь?

Находила. Некоторое сходство в занимаемых "позициях" в помещении было вполне очевидным... Ирландке давно принесли эль, но она сделала лишь пару глотков - так, из необходимости поддерживать заданный тон "маски", попутно не переставая мельком поглядывать на столик Птичника. Который, к слову, уже расплачивался за последний заказ, довольно подхватывая сидевшую с ним девицу за ладную... хм, талию, но напрявляясь отчего-то вовсе не к главным дверям, а к стойке трактирщика. Рассеченная тонким шрамом бровь недоуменно приподнялась - впрочем, то было совсем кратким мгновением, после чего мисс О'Гара поспешила исчезнуть из зала так, чтобы оказаться во внутреннем дворике немногим раньше незадачливого должника. Только отчего-то, уходя, все же "зацепилась" взглядом за столик незнакомца. Минутой позже, лениво притаившись в тени, кельтка ощущала самую твердую уверенность в ближайшем своем будущем...
Добро пожаловать, господа неприятности. Вы всегда вовремя.

0

5

Шулер не заставил себя долго ждать. Избавившись от девки, что сидела у него на коленях, Птичник вышел во внутренний двор прояснить мозги и отлить. Следом за ним выскочила и недавно пришедшая девица. Эффутуо рассудил, что невежливо торопиться вперед дамы. Тем более, когда ясно, чем сия особа озабочена. А озабочена она была ровно тем же, чем и демон. С той лишь разницей, что сама девица в получении «трофея» с Птичника, заинтересована не была. Не так горят глаза у тех, кто собирает свою жатву. Она была спокойна и от нее почти не «пахло» кровью. Тот, кто отнимает чужую жизнь для себя, чувствует азарт. Поры его кожи буквально источают адреналин. Его бросает в жар или наоборот потряхивает от озноба. Хищник желает жертву, как изнемогающий от страсти желает любовника. И почти так же томится в ожидании, хоть внешне спокоен. А что это как не страсть? Страсть особого рода. Нож под лопатку или под ребро? Ласки бывают столь разнообразны, что не все можно описать словами… Как раз в этом можно с легкостью убедиться в Лабиринте. 
Эта женщина была пожалуй привлекательна в своей прохладной сосредоточенности – отметил Эффутуо про себя.
«Вот значит как…» - демон ухмыльнулся и поднялся следом, но только после того, как его нежданная соперница исчезла за дверью, ведущей во внутренний двор. Что ж,  спешка важна только тогда, когда она вовремя. В остальных случаях торопиться не стоит, иначе можно все испортить, ведь так? А игра обещала быть очень и очень интересной. Пьянь словно бы и не заметил его, только глаза Улы на мгновение впились в спину. «Выйди на крыльцо, Ула. Я  покажу тебе то, что ты так хочешь посмотреть».
Несколько золотых монет остались лежать на столе – плата за выпивку. Рукоять пока еще свернутого кнута оказалась в ладони. Легла удобно и мягко. Эффутуо выскользнул за дверь и остановился у стены. За спиной продолжалась какофония пьяных выкриков, стука кружек и истерического смеха. Во внутреннем дворе пахло помоями и испражнениями. Тонкий, сладковатый запах гнили говорил о том, что возможно, Птичник не будет первым почившим под этими стенами. Кому-то следовало посоветовать прятать трупы получше. Не было ничего плохого в том, чтобы вырвать добычу в самый последний момент. Пусть начнет она. А потом можно будет и заявить свои права. У стены незримой тенью прошелестела большая черная крыса. Демон медленно облизнул губы, на мгновение смежив веки. Впился взглядом в темонту. Где-то вдалеке снова взвыла собака. Вой оборвался так же внезапно, как и возник. Черное на черном, и только вытянутая тень от тусклого света кабацких фонарей. Обернется или нет? Раз, два, три...

0

6

Воздух был прохладен и свеж... Вне стен этого двора. Становилось даже как-то досадно - в такую чудесную, теплую, но не душную ночь сидеть здесь, в этом затхлом месте, прогнившим насквозь. Вместо того, чтобы устроить себе прогулку, совмещенную с тренировкой в каком-нибудь уединенно-зеленом уголке Лабиринта... А уж чтобы достойного соперника или просто приятную компанию на вечер - мечты, мечты.
- А вот и они. Оба.
- Что-то мне подсказывает, неизвестный посетитель заинтересован приблизительно в том же, в чем и я.
- Главное знать, хорошо это или не очень.
- Справлюсь.

Вне всяких сомнений, поручение короля Страха не могло быть провалено, однако, неожиданные обстоятельства... Удивляли. И, честно признаться, подогревали немалое любопытство к господину в маске. Наемник? Или личные счеты?
- Между прочим, он на Птичника еще не напал. А сама знаешь, пока нет хоть одного захудаленького доказательства...
Резко, раздраженно сомкнутые веки, невольно выражающие безмолвное "заткнись!", моментальная реакция обостреного сейчас внимания. Пора. Что бы там ни было и кем бы этот незнакомец ни оказался, разобраться, договориться или устранить - святая обязанность полукровки. Сознание приятно щекотали легкие нотки сомнений и неопределенности, а секунды почти ощутимо ускользали сквозь пальцы, словно бесплотный песок.
...три, четыре, пять - и Птичник вряд ли поймет, каким образом от общего полумрака стен отделится смутный силуэт. Кто это? Зверь ли, человек, бедолага не рассмотрит даже этого. Дитя богини слишком быстра, а удар невозмутимой руки слишком точен. Шея жертвы вспыхнет болью от "мертвой хватки", а всего секунду спустя сознание милосердно покинет это неуклюжее тело. Правда, не исчезнет пульс и продолжится сердцебиение - всего лишь качественная "отключка" на энное количество минут.
- Вам голову или кошелек, терпеливый зритель?
Любезнейшая улыбка вкупе с необычайно ярким взглядом. Если ранее радужка была просто очень редкого, благородно-чистого серого оттенка, то теперь на "третьего лишнего" легко и уверенно смотрел сияющий жемчужный лед. Всадница смерти уже не замечала ни весьма неприятных запахов, ни прочего удручающего ландшафта. Все ее чутье и любопытство теперь занимало новое ощущение: мужчина в черном определенно силен. И к черту даже столь оригинальные приметы, как ассимметриная маска на лице - что ей маска? Что маска, когда есть "запах" Силы, от которого не спасет никакой морок, не то что жалкие тряпки?
Сущность Войны почти заурчала, словно огромная дикая кошка, внезапно нашедшая себе славный "десерт"...

+1

7

Она приняла игру, и это было чудесно. Чем не повод для ликования души?
- Сердце, пожалуйста, - в ласкающем слух баритоне отчетливо звучала улыбка. Так льется в молоко мед. Так среди прочих запахов возникает, перебивая вонь, мускус, амбра и полынь. Эффутуо говорил, словно мурлыкал и двигался при этом мягко, как кот, почти беззвучно, и даже мелкие камешки гравия не шуршали под подошвой сапог.
Сделав несколько шагов, демон остановился таким образом, чтобы девице было неудобно наносить удар. Словно бы дразнил «Дотянись» - с этой мыслью он сбил набок треуголку. Демон не сомневался, что поединок будет. Только вот какой?
Мелькнул в темноте под тусклым фонарем яркий высверк белых зубов. «Щеголь, красавец и фат». Вертись колесо рулетки...
И он сделал три шага по кругу, давая разглядеть ставшую привлекательной для нее мишень, словно бы любовался собой и моментом. Жемчужно светлые глаза встретились с опалесцирующей лазурью. Большие, миндалевидные, иронично прищуренные глаза его глядели, казалось, в самое нутро.
- Не хочу показаться вам грубияном, но я пришел сюда первым, леди, - таким тоном в равной степени можно было сказать «Хотите вот эту вишенку?» или «Могу я попробовать тот  язычок, что у вас между ног?».
- Будем бросать жребий или кто победил, тот и взял? – Эффутуо подался чуть вперед, между тем не выходя на линию удара противницы и сохраняя дистанцию удобную для удара кнута.
- Если так, советую перерезать ему коленные сухожилия. Ведь вы не хотите потерять приз...

0

8

Нежные, в меру полные уста растянулись в улыбке. Мягкой и предвкушающей, словно Этайн была вампирессой, готовой облизываться от пьянящего аромата сильной, древней крови.
- Сердце. Интересный выбор, мсье. Позвольте полюбопытствовать, ну сердце-то вам зачем?
Едва заметная доля иронии - кельтка не предполагала, кто перед ней стоит а, значит, о вполне прямом значении фразы не догадывалась. А когда не знаешь, что перед тобой король Порока, вполне резонно возникает ложное восприятие слов. Да, это больше походило на остроумный, но неискренний ответ, нежели на такую простую и ясную правду. Незнакомец же, между тем, определенно готовился к бою. Для той, кто наполовину - живое воплощение Войны, это было ясно еще до первого бесшумного шага по дешевому, вовсю "расхоженному" гравию.
- Кажется, насчет легкости работы я немного погорячилась.
- О, ну естественно, еще добавь, что не рада своей ошибке! Этайн О'Гара, вот не знать бы твоей сущности, я бы решила, что ты либо маньяк, либо... очень. Страстный маньяк.
- Двух еще более схожих вариантов, я так понимаю, не нашлось?

Ооо, да у сегодняшнего противника возмутительно приятный голос. И нахально "мурлычащий" тон. Но тембр - да, его бы показать старому другу Эросу, вот тот бы оценил... Дружба с божествами любви, страсти и плодородия даром не проходит. Возможно, Этайн бы и очаровалась этим голосом - не будь она тем, кем является. Зато что совершенно честно произвело на полукровку должное впечатление, так это глаза. В них бы смотреть, танцуя...
...что ей наверняка и предстоит, учитывая наличие кнута. Да, этот танец наверняка будет пропитан болью вне зависимости от ритма и атмосферы. Жаркое танго или почти чопорный вальс - уже не имело никакого значения.
- Птичник очнется еще нескоро, перебиты нужные точки. Ну что же вы, мсье?
Лучащаяся смехом яркость кристально-серого льда.
- Забирайте. Если сможете...
Лезвия клинков привычно покинули свои ножны, "отмечаясь" лишь тихим, едва звенящим "свистом". И - легкие, самые легкие на свете шаги, неспешно дразнящие оппонента. Ах, значит, "дотянись"...

Отредактировано Этайн (2010-03-06 23:08:06)

+1

9

- Он мой должник, - спокойно ответил демон, и фраза эта была сродни тому, как если бы в жаркий и томный  июльский полдень вам за шиворот случайно оборонили острый кусок льда. И сложно было понять, о карточном долге идет речь или о чем-то большем. Странное ощущение напряжения воздуха, сгущающейся силы, словно сейчас собиралась гроза. Но небо было чистым. Угольно черным.  Звук гудения напряженного металла, тихий на грани осязания. Вкупе с неисчезающей улыбкой преобразившийся король смотрелся жутковато. Улыбка его, между тем, была с налетом горькой иронии. Такое ощущение создавалось из-за того, что Эффутуо улыбался больше на одну сторону, теперь болезненно и едко.
Цвет глаз будто бы «выцвел», исчезла теплая синь, сменившись прозрачной, бледной лазурью, и это был остановившийся взгляд мертвеца.
Все та же маска закрывала лицо демона, но возникало ощущение, что под ней за это мгновение он сменил по меньшей мере пару лиц.
В глаза женщины Эффутуо больше не смотрел. Для него обнажившая клинки была теперь просто мишенью с мысленно отмеченными точками ударов – атак и контратак. Так на манекене ставят мелом отметки. Кнут в руках Короля Порока, свитый из воловьей кожи, внутри имел металлический сердечник и был из тех, которым не только рвут кожу и выворачивают наизнанку плоть, но и ломают кости.
Едва означенный кивок как знак почтения. Так в былые времена приветствовали противника перед тем, как сойтись насмерть. Как ни странно, любивший жеманство, в бою его величество не любил красоваться перед противником. На сей раз он не нападал первым. Только поманил. Распаляя ее азарт, наматывая круги с кнутом наизготовку, давал фору. Красивый жест? Тонкий расчет? Как знать…
- Как вам будет угодно, - вот и кончился мед, остался шелест ветра. Полынь сменилась свинцовым привкусом, к нему примешалась сера, а потом воздух перед фигурой демона подернулся слабой рябью, словно бы поплыло изображение на экране или запотело стекло. Тьма стала осязаемой, и, дезориентируя противницу, он мороком бросил ее в глаза охотнице за головой Генриха Птичника.
«Бейте первой, моя дорогая, я подхвачу».

0

10

Должник. Должник? Более мирная сущность, теперь отступившая "назад", чуточку глубже на просторы сознания, откровенно рассмеялась. Вероятно, на подобных "интересных местах" следовало бы проявлять неподдельное удивление и отменное остроумие в придачу. Следовало - или так просто принято... Этайн не хотелось. Ничего. Ни единого лишнего движения, ни единой лишней фразы. Не удивило это совпадение так, как, по идее должно было. То, как развивались события все это так или иначе предусмтривало.
- Надо же. Этому несчастному крупно не повезло, поскольку должен он еще и моему начальству.
Демон менялся. Относительно, конечно, но все же весьма очевидно. А вот эти перемены кельтку не удивили даже на одну-единственную секунду... Она чувствовала всей кожей, всей своей божественной частью нутра - перед ней очень сильная категория нелюдей. Возможно, демон. И если она права, то остается только порадоваться отсутствию "профессиональной гордыни" и, как следствие, наличию замечательной мини-кольчуги под обманчиво безащитной тканью рубашки.
Какие занимательные метаморфозы. Большая вероятность, что демон.
Значит, следует помнить о никогда не подводившей совокупности экономной точности и разумной осторожности. А также, ни в коем случае не забывать о том, что уж если демон - кристально честной "игры" ждать не стоит. Весь воздух стал интуитивно ощущаемой "картой" для Богини, на данный момент безраздельно царствовавей в своей "вотчине" - теле всадницы смерти. Посему, едва начавший зарождаться "сгусток" врасплох не застал. Впрочем, и опередить магию очень сложно, особенно если к магам в классическом понимании свою скромную персону отнести несколько проблематично...
Ожидаемо. Но и ничего страшного.
"Как вам будет угодно" - вот и все, вот и расставлены последние точки над i. Полукровка уже ничего не ответит, лишь быстро кивнет и, бросаясь наперегонки со Временем, пока что работающим совсем не на нее, диким зверем ринется... практически вниз. Рывком кинется в сторону, занимая позицию уже с другого бока от все-еще-незнакомца, и теперь уже, конечно, не мешкая с первым ударом. Естественно, Этайн понимала, что ее противник только и ждал, что поединок начнет именно ирландка, но на данный момент выбирать не приходилось.
Зато требовалось как можно точнее атаковать "незащищенную" часть торса, в то же время второй клинок используя как "страховку" - то есть, как блокиратор и "громоотвод" для естественной ответной реакции кнута. Сплав лезвий более чем хорош, и, даже наверняка подозревая, что оружие демона простым кнутом не является, до повреждений на мечах Войны дойдет... едва ли.

0

11

Его величество любил смелых. Не заносчивых выскочек, исполненных самолюбования, а тех, кто соизмеряет силы и решается на один единственный шаг. Рефлекторная реакция Эффутуо была мгновенной, с коротким, резким выдохом «Хах». В темонте промелькнула улыбка одобрения. Или показалось? Наверное игра тусклого света и множества зыбких теней. Сам, гибкий и хлесткий, как ивовый прут, Король Порока двигался молниеносно и потому легко сменил позицию. Опираясь на левую ногу, правой демон сделал широкий «откат» назад. Одновременно с этим в движении последовал удар сверху, с небольшим замахом и четко выверенной траекторией. Тихий свист рассек воздух. Освобожденный кнут запел, словно бы не мог нарадоваться свободе и возможности ужалить, рассечь, разгрызть.
- Предлагаю разрезать его пополам, но учтите - сердце все равно мое, - с каким-то мальчишеским азартом проговорил Эффутуо.
Темная, гибкая лента. Слабый отблеск. Удар должен был прийтись аккурат в предплечье атаковавшей, но был блокирован вторым клинком, поэтому сразу же после этого последовала удобная боковая контратака ударом сверху вниз, слева направо с оттяжкой, нацеленный на повреждение правой, ведущей руки соперницы.  Первый ход был сделан, после чего противники вновь отдалились. Этого было достаточно. Прошло ровно мгновение, в которое демон снова сделал «перекат», сопровождавшийся новым ударом, после чего уже на удобном, «рабочем» расстоянии он начал осуществлять серию ударов крест-накрест и почти горизонтально, больше стремясь дезориентировать противницу с явным намерением теснить. И если женщине требовалось сокращать расстояние, чтобы добиться желаемого результата, то Эффутуо длина кнута играла только на руку. Кнутовище как влитое лежало в узкой, но крепкой ладони, затянутой в короткую лайковую перчатку. Он уже не дразнил, но еще не перешел к той грязной жестокости, которая больше похожа на отделение мяса от костей. Пока еще не метил в лицо и шею. Бил последовательно и быстро, отмечая про себя ловкость и увертливость охотницы за головой Птичника. Так игроки выкладывают карты на зеленое сукно. То ли растягивал удовольствие, то ли стремился разнообразить игру. Невдалеке, лишенный сознаний с застывшей на лице гримасой боли и удивления, лежал Генрих. Нет, он не был столь дорогим трофеем, просто его величество не любил упускать добычу и не пропускал ни одного стоящего представления, тем более, когда в оном мог поучаствовать сам.

+1

12

Мирную, друидскую половину кельтки просто разрывало от едва преодолимого желания приложить демона... словцом, да покрепче. Или как минимум радостно сообщить ему о том, как ее достало проявлять чудеса скорости и изворотливости, сталкиваясь с совершенно противоположной тактикой боя. И в самом деле, человеку бы при таком бешеном темпе поединка осталось недолго... Только разве Этайн человек. Разве ее цельная Суть, выходящая за рамки одной конкретной расы, могла согласиться с буднично-ворчливым настроением своего внутреннего "пацифиста"? Ни в коем случае. И именно это, конечно, повлечет за собой новые маневры и решения... чуть позже.
- Я нисколько не претендую на сердце этого... "приза". Даже самую малость.
Если в голосе оппонента нежданно проявился какой-то юношеский азарт, то в нейтрально ровном, приятном голосе ирландки - самая невесомая ирония. Та самая, что скорее сродни шутливости, нежели "яду", и не имеющая никакого двойного дна. Первые удары были совершены, взаимно отражены и парированы. А гибкости противнику, как выяснилось, действительно не занимать. Полукровка это предполагала - нет, она на это надеялась с самого начала! - и теперь с удовольствием отметила, что, раз положено такое начало, можно и повеселиться. Что там будет изливать в сердитых причитаниях мирная часть сущности, теперь никого не волнует. А возмущаться она будет обязательно. Возопит как миленькая, когда поймет, что мечница Астарта, только что убедившаяся в роскошном качестве своей кольчуги... убирает клинки в ножны.
Ох, Арес, где славные времена моей юности и твоих зверских тренировок? Ты бы оценил.
Итак, правая рука почти увернулась, но в любом случае осталась цела и невредима. Ну, подумаешь, рубашка пострадала... и рукав уже не скрывает искусно сплетенных звеньев "легкой" кольчуги.
- Надеюсь, он любит танцевать...
- Хм, а у него есть выбор?
- Нет, но кое-кому было бы неплохо приберечь свое занудство для более подходящих моментов.

Шаги, перенос веса, не до предела, но очень приличная скорость - всего этого кельтка не прекращала ни на минуту, при этом устранив собственное оружие, оказавшееся скорее тормозящим балластом, нежели весомым плюсом. Каждые два удара из трех Этайн "обманывала", но иногда, конечно, попадалась. Не просто получала, а иногда действительно попадалась... сама. Ну откуда же демону знать, что для Войны боль в пределах разумного, к тому же, благодаря кольчуге не переходящая в раны - чудовищно естественная часть ее жизни, а в некоторых случаях - даже развлечение или допинг... Незнакомцу не удастся оттеснить соперницу за голову Птичника, потому как теперь она, лишенная малейшего "утяжеления" занятых рук, уверенно приближалась к королю Порока. И чем ближе оказывалась полубогиня, тем проще было заметить, что она не испытывает ни жгучего желания победы, ни самоуверенности от, в общем, безрассудного для многих маневра. Но самое главное - она не взмылена, не ранена и, похоже, нахально наслаждается моментом... В какую-то секунду, почти увернувшись от очередного жалящего удара, обманчиво изящная ладонь перехватила извивающуюся "змею" кнута. Прекрасно зная, что демон не упустит шанса дернуть свое оружие обратно, но все же разбивая ход боя одним, словно застывшим стоп-кадром, мгновением:
- Теа. А вас... ?
Перехват кнута на большой скорости не мог пройти абсолютно бесследно. Оружие вернется к своему владельцу, слегка обагренное каплями горячей, необыкновенно насыщенно алой крови - однако, глядя на Этайн, с уверенностью можно сказать: она этой царапины не заметила. В самом прямом, да и прочих смыслах - тоже.

Отредактировано Этайн (2010-03-07 03:59:59)

+1

13

Генрих по прозвищу Птичник не ведал, что за танцы творили эти двое по его несчастную душу. Он и представить себе не мог, что его похождения окончатся таким странным образом. А танцы эти были прекрасны, не хуже придворных кадрилей и вальсов. И даже в том, что происходили они на заднем дворе загаженного кабака, была своя особенная прелесть.
Холодная, выверенная до малейшего жеста страсть. Ровное дыхание, четкие движения и… знакомому каждое, вполне привычное томление. Страсть и смерть - две закадычных подружки, что всегда ходят рядом. Попробуйте хотя бы раз, и вы увидите бледные лица этих барышень, наблюдающих за человеческими и нечеловеческими игрищами. Вот как сейчас…
Каждый мало-мальски уважающий себя герой испокон веков знает нехитрую истину: «Вначале женщину нужно впечатлить, а потом пригласить на ужин». Эффутуо об этом почти забыл, им руководил древнейший инстинкт.
В другой ситуации его соперница оказалась бы без руки, но женщине повезло. И вновь откуда-то из беспросветной мглы улыбнулась озорница Фортуна. Колесо, ведомое почти детской ладошкой жестокой богини удачи, остановилось, и он вновь не смог сдержать улыбки. Сощурился и потеплел до глубокой синевы взгляд. Обоих обдало жаром. И хоть лица были спокойны, и еще даже не приблизилась усталость, гулко колотились сердца.
В такт.
«Браво, дорогая моя» -  Эффутуо дернул кожаную «плетенку» на себя так, что девица оказалась к нему вплотную, совсем негалантно наступил на ногу, намертво фиксируя в связке фулл контакт. Если им суждено провалиться в бездну небытия, то вместе.
А потом, свободной рукой приобняв за талию, которая кстати сказать, была приятно тонкой, поцеловал, хрипло выдохнув в губы одно единственное слово:
- Эффутуо, - древнеримское ругательство, грубое слово, обозначающее случку. Произнесенное так же, немного дразня. Тембр голоса, отдававшийся приятной вибрацией по позвоночнику. Он любил это прозвище, ведь оно было очень «громко говорящим».
Назвавшаяся Теей все еще держалась за кнут.
- Дернетесь, и я вас зарежу, - прозвучало так же ласково как в самом начале поединка. Словно бы Король Порока обещал этими словами неземное блаженство. Да, он желал. И желал отнюдь не смерти. Кровь капала в чернильную тьму на землю, а демон, позволяя себе неописуемую наглость, целовал девичьи губы с требовательной нежностью, словно бы поединок продолжился в ином ключе. Наконец оторвавшись, он проворковал:
- Ну что, делим пополам, и я забираю свой кусок? – на сердце Генриха, по правде говоря, ему было уже плевать, но то ли гордость, то ли принцип не позволяли отказаться от добычи.

+1

14

Вообще, демон ввиду сущности своей должен был в любом случае олицетворять куда большую страсть, нежели полубогиня Войны. Де-факто, собственно, так оно и было, а вот де-юро - без известного количества еще более известной жидкости, должной употребиться как минимум Богом или Дьяволом, а еще лучше - в течение их совместной пьянки-брэйнсторминга, с уверенностью разобраться в данном вопросе было невозможно... Этайн, прямо скажем, не очень-то ожидала, что будет получать такое дерзкое "смертельное веселье" от спонтанного поединка. Вероятно, именно поэтому отдернуть руку от кнута она все же не успела, впрочем... да, да, стоит "покаяться" - упустила драгоценную секунду, удивленно заметив новую яркую перемену во взгляде незнакомца. Все еще. Буквально последнюю минуту как незнакомца...
Ох. Каким, однако, невероятно быстрым транспортным средством может оказаться боевой кнут: еще мгновение назад были метры, десятки сантиметров, а спустя какое-то жалко краткое "уже" - ничего. Осталось лишь абсолютно новое ощущение. Неизвестного ей, по сути, мужчины, в котором единственным предсказуемым моментом была сила и хваткость рук. То, как "негалантно" он ее зафиксировал, схватив, полукровку ничуть не возмутило - что, она сама разве со своими жертвами часто любезничала? - зато внезапный поцелуй буквально утопил ирландку в самом жарком противоречии.
- Нахал!
- Нахааал...
- Запретная демонстрация силы!
- Очень запретная...
- Прости, что? Тебе - нравится?
- Нам, с той лишь разницей, что я не выражаю это очевидно липовым бешенством.

Как-то так и выяснилось, что разумной своей половине ни единого вменяемо аргумента не выставишь. Ведь нельзя выставить то, чего попросту нет.
- Эффутуо? Громко. Я запомню.
- Или где-то уже слышала?
- Позже! Позже... к черту...

Хрупкая ладонь, на непонятно зачем задержавшемся рефлексе, все еще сжимала кнут, в результате чего, естественно, медленно, но верно кровоточила - и Война, кажется, только сейчас почувствовала текуче-липкий жар в пораненой конечности. Запах крови, собственной крови, послевкусие этого странного поединка - все начинало смешиваться...
- Разумеется, зарежете. Самым негуманным образом и вряд ли одним ударом.
Двое с милейшим видом говорили друг другу убийственные фразы. В общем, даже без кавычек, но слова становились пустыми и бессмысленными, потому что если слушать со стороны, вы пропустите все фактическое содержание мимо ушей. Отбросите, как ненужную мишуру, как бесталанный отвлекающий маневр, потому как на деле слышаться будет такое... Словом, слабонервным и стеснительным настоятельно рекомендуется закрыть уши, опустить глаза и бегом разворачиваться на 180 градусов. Полукровка с интересом смаковала чужие губы, весьма достойно "держа удар" под напором новоявленного... знакомого? Какая теперь разница. Происходящее каким-то чудесным образом то и дело оказывалось недостаточно эквивалентным любому слову, какое ни подбирай. Иногда бывает и так.
- Мне нужно принести голову своему королю. Вам - сердце. Мы сейчас все поделим... как только вы соизволите сойти с моей ноги. Она, между прочим, куда меньше и уже вашей. 
Если Эффуто был способен переходить с честной хищной жестокости на "профессионально" чарующее воркование, то Этайн на легкую, подстегивающую, чаще всего незлобную иронию "переключаться" не требовалось. Она и так свойственна этому непростому созданию.
Война - это, знаете ли, не подарок...

Отредактировано Этайн (2010-03-07 05:17:13)

+1

15

То, что при знакомстве Эффутуо не снял шляпы и не поцеловал руки, могло говорить о том, что либо он очень занят или же крайне невоспитан, либо треуголка эта равна венцу. Ведь монаршьи особы ни перед кем не снимают шляпу и голову не склоняют, уж таковы правила.
- Громче, чем можно себе представить, - не переставая улыбаться, ответил демон и отстранился, отпуская новую знакомую. В голосе его теперь отчетливо слышалась доброжелательная ирония. Склонность к колкостям была неотъемлемой чертой характера Короля Порока и тем, кто его близко знал, таковая манера поведения была весьма привычной. Можно было сказать, что опасения вызывало внезапное отсутствие таковой.
Приоритеты сменились. Вместе с ними изменилось и отношение. И ему непременно хотелось поторговаться с этой во всех смыслах интересной леди. Поводов было несколько: Птичник (точнее принцип), будь он неладен. Сама Теа. Возможность что-либо разузнать.
Деловито сворачивая кнут, все с теми же интонациями, Эффутуо спросил:
- И кому же понадобилась голова Генриха Птичника? Двум остальным? Чуме? Страху? – фраза говорила сама за себя. Король Порока достал из кармана камзола белый, сложенный вчетверо батистовый платок и протянул его Тее.
- Кажется, вы немного ранены, моя дорогая.
Надо сказать, что это заветное «моя дорогая» или «мой дорогой» Эффутуо умудрялся произносить без сальной пошлости, тоном действительно ласковым, вызывающим ассоциации с заботливыми джентльменами ушедших веков, которые обращались к младшим приятелям, любовницам, слугам с толикой доброжелательной снисходительности или с отеческой бережностью. Из уст того, кто выглядел едва ли старше тридцати, а иногда и младше, слышать это было несколько странновато, до первого взгляда в глаза, когда становилось понятно, что собеседник имеет дело с существом куда более древним и сильным, чем кажется на первый взгляд.
А казался Эффутуо подчас весьма безобидным и даже сахарно хрупким ловеласом, эдаким щеголем и фанфароном. Впрочем, сегодня это впечатление уже было нарушено коротким боем, случившимся немногим ранее, и стараться изображать жеманство и легкомыслие, не было смысла. Поэтому приходилось довольствоваться малым – оставаться самим собой. Мужчина расстегнул ворот камзола, достал из кармана портсигар, мундштук, зажигалку и прикурил, прикусив край мундштука зубами:
- Мне голова не нужна, поэтому я с радостью поделюсь ею с вами. Мне нужно сердце. Он обещал мне его в обмен на удачу. Я давал ему срок три года. Они истекли вчера.

0

16

Очень интересно. Таких имен, если подумать, полукровка слышала немного. А, главное, сам носитель оного, похоже, всей этой специфичностью очень доволен.
- Значит, "ловелас"? Если выражаться о значении слова корректно и существительным.
- Скорее всего, инкуб. Или же не инкуб де-факто, однако, "хобби" и образ жизни вполне ясны.

Еще в начале вечера Этайн бы ни за что не подумала, что спустя не особенно долгое время будет находить свое задание... мм... забавным. Да, пожалуй, именно так. Около часа назад она слегка недовольно вспоминала о ждущем начальстве, теперь же, кажется, была готова его буквально "расцеловать". Хотя, несомненно, Астарт бы такого поворота событий, мягко говоря, не понял. Суровый монарх.
Почему-то только теперь появилась возможность рассмотреть нового знакомого должным образом. В зале таверны он вызывал любопытство, одет был строго, визуального контакта почти не было. Словом, интерес был, четкое описание - нет. А вот после боя... После нарочито сладкой любезности в течение первых минут поединка, после самой искренней, самой чистой взаимной жестокости, после уверенных, немного наглых поцелуев - поразительно иная, яркая, цельная... очень живая "история".
"...Двум остальным? Чуме? Страху?" Ирландка не подала виду, однако, честно говоря, в первую секунду-другую после сказанной фразы несколько оторопела. Внутренний голос издал ехидный смешок - все нормально, все как всегда, даже в мире людей никто не умудрялся настолько часто попадать в подобные ситуации. Ну как же, эта "привилегия" негласно "закрепилась" только за одной везучей полубогиней...
- Я даже не буду спрашивать, как, какого и почему снова я.
- Признаться, я тебе даже готова сказать "спасибо". С ответами в данном случае не просто туго, они в минусовом балансе.
- И почему я не сомневалась?

- Простите, Ваше Величество, я вас не узнала, до того недавно объявилась в этом мире.
Извиняющийся кивок, моментально включившийся "режим дипломата". Что бы здесь ни произошло - она себе кое в чем не хозяйка. Не стоит вести себя слишком фамильярно, когда здесь и сейчас ты представляешь, так или иначе, другого правителя Лабиринта. Это Пороку мог взбрести в голову любой жест, даже такой, как те поцелуи. Ему, что называется, можно.
- Голова Птичника требуется мсье Астарту, я обязана принести ее в качестве демонстративного трофея.
Всем "новичкам" на службе поначалу не доверяют. Вот и таскай им доказательства с полным смирением и лояльностью.
В поле зрения промелькнула светлая батистовая ткань. Ах, платок... Кельтка мягко улыбнулась, принимая вещицу из рук демона.
- Благодарю. Пустяковая царапина, уже по возвращении в замок я смогу забыть о ее - некогда - существовании.
Почему-то промелькнула веселая мысль, мол, интересно, а платок "по классике жанра" - с инициалами? Один из властителей этого адского мирка же, тем временем, закурил. Возможно, будь Теа курящей, сама бы поступила точно так же.
- Вот оно как... Ну что ж, у нас больше нет повода ни для боя, ни для торга. Позволите?
Несчастный должник, по правде говоря, должен был благодарить судьбу за то, что Этайн начала всю эту канитель с его убийством первой. Ведь Генрих Птичник по-прежнему был в крепко бессознательном состоянии. Он не почувствует уже ничего и никогда, в то время как мисс О'Гара, оттащив бренную тушу слегка в сторонку, одним прохладно-спокойным движением отделила голову от тела. Тихо вздохнув, нашарила аккуратно свернутый мешок, пристроенный на перевязи для клинков, куда и упаковала "рабочий трофей". В глазах плескались бесконечные осенние небеса...
- Прошу, Ваше Величество.
Обезглавленный Птичник был правильно, "открыто" растянут на относительно незахламленном клочке земли, предоставленный воле короля Порока. Дочь Морриган же плавно отошла назад. Буквально на пару шагов - так, дабы не мешать.

0

17

«О, и старина Астарт имел неосторожность связаться с этим идиотом». Платок по классике жанра был без «опознавательных знаков». Собираясь на какое-либо мероприятие инкогнито глупо брать с собой платки с монограммами и гербами.
Сердце Птичника Эффутуо хотел вырезать на живую. Но Теа определиа его, отсекая голову теперь уже трупу. Судя по тому, как легко и без излишних мук «подопечного» она это сделала, слуга Астарта тягой к изощренному садизму не страдала. Белая ворона, надо же. Обычно слуги были под стать господину. Значит, в чем-то другом они должны быть похожи. Неужто в Короле Страха есть что-то весьма привлекательное и неучтенное Королем Порока? Или в девице есть нечто близкое порокам Астарта?
Эффутуо вздохнул, достал из кармана пластиковый медицинский пакет и еще один платок. Зажал их в левой руке. В сапоге демона покоился остро наточенный с одного края и зазубренный с другого нож. Когда Теа отошла, держа в руке свою ужасную ношу, демон вновь взял кнут и, подойдя на необходимое расстояние, нанес прицельный удар, ломая реберную клетку. Послышался мокрый хруст. Тело Птичника исторгало оставшуюся кровь из перерезанных артерий. На груди шулера расцвело черное, зияющее пятно.
В этот момент на пороге появилась горбатая Ула. Широко раскрытыми глазами девка смотрела на то, как недавний победитель становится просто кучей мяса и костей.
Присевший рядом с телом птичника, умело «выкорчевывающий» ножом сердце, демон был похож на стервятника. Картина эта выглядела жутковато: черная, сгорбленная тень, чернота вместо лица и только светлые, морозной синевы опалесцирующие глаза.  Глухо хлюпнув, кусок плоти провалился в пакет. Эффутуо был доволен, ведь каждый, в конце концов получил то, чего желал. И даже больше.
Он поднялся, вытер перчатки, улыбнулся и наконец произнес:
- Благодарю вас, леди. Вы очень любезны.
Лютики-цветочки, подумаешь – голова и сердце, распотрошить Генриха. Ула, зажав ладонью рот, чтобы не закричать, несмотря на то, что подволакивала ногу, довольно живо юркнула обратно в кабак. Как только до дружков Птичника дойдет, что он не вернется – начнется настоящее веселье.

0

18

Кельтка почти чувствовала на себе холодную лазурь демонических глаз. Почти наверняка знала, что Эффутуо отметит отсутствие жестокости. Не как таковой, разумеется, но отсутствие жестокости излишней, преувеличенной, той, что уже явно выходит за рамки определения воина. Полукровка уже успела много чего увидеть, много чего узнать об этом мире. И вот как раз норма беспощадности была тем, что не могла не броситься в глаза в "первых рядах". Конечно, знать мысли демона наверняка - нечто из разряда неудачных шуток, однако, подозрения о "русле" этих самых мыслей имелись.
- Это не мой мир. Не мой! Я на него не похожа, я чужак, я всегда буду "задержавшимся гостем"... Я не мертва для своего измерения. Не мертва вообще. И здесь даже не по своей воле.
- Хватит! Мы не выберемся отсюда. Интересная тюрьма, только и всего. Зачем ты... перестань.

И если Астарт, по крайней мере, де-факто знал об инаковости своей всадницы смерти, понимая, что на него работает чужак в смысле - прямее некуда, то король Порока вряд ли мог догадываться о таких... нюансах. А так, "фокус" был настолько простым, что и пареной репе пытаться вставать в сравнительные параллели абсолютно бесполезно: чистая квинтэссенция Войны, божественный дар "полководца свыше", очень удобная, очень разумная полукровность. Не божество со своими неуемеными амбициями и запросами, но и от человека ирландка по-своему очень далека. Знак равенства сильной единице с мощнейшим потенциалом и... лояльностью. Пусть оная и исходит чаще всего из сплошного рационализма и лишь в меньшей степени - из некой "воинской чести".
Так или иначе, процесс "хирургического изъятия" сердца полубогиню никак не "тронул". Возможно, если бы Порочный властитель Лабиринта, что называется, не "пропустил даму вперед", было бы немного по-другому - но что толку строить предположения о несбыточном...
Порок, порок... интересно, каков ты? Хотя, вероятно, куда лучше для меня было бы не знать. И даже не думать о подобном.
- Не стоит благодарности.
Ровный, приятный голос - не инфантильно-девичьи "хрупкий" или высокий, но и низким не назовешь. И - внимательно ухваченная "краем глаза" картинка:
- Надеюсь, вас не беспокоят лишние свидетели произошедшего? Бедняжка, кажется, изо всех сил старалась исчезнуть как можно проворнее.
В конце концов, откуда внезапно заброшенной в Лабиринт Войне было знать, что горбатая девушка Эффтуо была... знакома?

Отредактировано Этайн (2010-03-08 23:09:48)

0

19

Тщательно вытертый нож легко скользнул в ножны в сапоге. Вот и все.
Как только до них дойдет, что Птичник уже не застегнет свою ширинку, не перешагнет порог и не посмотрит свирепым жадным взглядом на девку, которую несколько минут тискал на своих коленях, они начнут делить его труп, как гиены тушу убитого животного. То, что не доели львы.
Вначале обшарят карманы, затем передерутся из-за мелочи. Генрих уволокет за собой еще пару человек за компанию, собутыльниками. Труп доедят собаки. Кости растащат крысы.
Вот оно небытие. Такое банальное и безрадостное. Обыденное как прокисшая луковая похлебка и грязные простыни бедняка.
Пусть расскажет горбатая Ула, пусть расскажет все так, как было, не потеряв ни слова. И о том, что показалось ей, и о том, что узнала глаза. Пусть дрожит от страха и торопливо заталкивает за левое ухо падающую на глаза прядь, то и дело хватая кружку с кислым и разбавленным вином, поддерживая ладонью сердце.
Пусть знают, что долг красен платежом и большая удача стоит порой дорого. Хотя разве это дорого – отдать ненужный, толкающий кровь кусок мяса? Ведь для тех, кто не имеет совести и жалости так оно и есть. Орган бесполезный.
Ни совести, ни жалости Генрих Птичник не имел.
Скомканный окровавленный платок выпал из ладони Эффутуо и лег на зияющую рану Генриха.
Птичник, Птичник, будто умер ты от любви, напоровшись грудью на шип. Старый соловей…
Демон вздохнул, в ответ на реплику Теи дернулся резко правый угол губ и замер. Эффутуо полуприкрыл глаза. Он был похож на замершую змею, которая насытилась и теперь переваривает пищу.
- Нет. Мне это только на руку. Пусть расскажет… - он поправил треуголку, украшенную черным же атласным кантом и устало улыбнулся, доставая из рукава крапленый пиковый туз.
- Это тебе мой, дорогой, - вложил в ладонь Птичника. Три года назад они именно так и уговорились. Протокол был выполнен от и до и теперь он не видел смысла задерживаться здесь… кроме разве что женщины, державшей в руке голову Генриха.

0

20

Действительно, вот и все. Этайн почему-то с очень мягкой, не пристальной, но и не скрываемой внимательностью следила за королем Порока. Можно было подумать, что она видит в нем кого-то знакомого. Можно было - что это простое искреннее любопытство, ибо, даже являясь членом свиты одного из Королей, не так уж часто сталкиваешься с иными столь же сильными мира сего в... дипломатично выражаясь, неформальной обстановке. Можно было... А, да что там только не надумается и не взбредет в голову. И не было никаких гарантий, что, судя по внешним признакам, Война чувствует, испытывает именно то, что кажется - со стороны.
Нет, пожалуй, кое-что именно об этом воплощении Порока я все же узнала. Благодарю, ваше августейшее...
Эффутуо теперь увиделся ею как собственная противоположность - и вовсе не в принятом "банальном" смысле эмоционального и характерного плана, нет. Неожиданно яркой стала его уместность, его естественность в_этом_мире. "Образцовая" жестокость, черная, но без лишней горячности ирония над этим местом, над этими людьми, над его обитателями вообще. И не с глупой злобы, а просто потому, что он их всех - в общей массе - знает слишком хорошо. Приблизительно так же, как отец - собственных детей, как тюремный надзиратель - каждого "пожизненного" узника. Все здесь было таким, как и должно. Правитель части Лабиринта, как ни странно, неожиданно предстал в роли самого прекрасного зеркала с самой низкой погрешностью отражений...
- Расскажет, расскажет, не сомневайтесь. Другое дело, как воспримут -  в качестве показательной демонстрации или планового устрашения.
Никогда еще смерть не была такой привлекательной. Она должна оплачивать тебе такие PR-услуги, демон с говорящим именем, уж слишком качественно выходит.
Почему-то светлоглазое исчадие Хаоса отождествилось со смертью - с тем, что однажды Этайн может очень легко умереть от его руки. И мысль была до смешного благодатной, лишенной даже капли трусливого страха. "Легко" не означало "я настолько слабее". То было душевным вздохом облегчения, отразившимся в улыбке с невероятно нездешней нежностью, какой-то такой, какую невозможно было принять на персонально свой счет, и столь же невозможным было списать на "просто мысли". Это чувство уходило за грань привычных мыслей как таковых.
- Пойдемте отсюда...
Неизвестно, о чем подумает король и какую логическую цепочку и смысл в происходящем найдет для себя - данное будет уже лишь его личным делом, а полукровка просто улыбалась, отчаянно давила внезапно объявившуюся тоску и...
И понимала, что сейчас покинет этот копеечный гадючник вместе с Эффутуо, чтобы, как обычно и бывает, разойтись после нескольких шагов от дверей кабака. Каждый в свою сторону. Король - в свою резиденцию, или облюбованные места усладительно-развлекательного характера, она - сдавать трофей, а затем непонятно куда. Только не под сень гостиницы, где ощущение "инородности" становится особенно, становится слишком. Острым.

Отредактировано Этайн (2010-03-09 01:01:11)

0


Вы здесь » Лабиринт иллюзий » Заживо погребенные » Не спорь ни с кем - ты споришь с богом или тебя искушает дьявол


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно