Начало

Темно и душно от прелой влаги. Еще не отзвучали последние капли дождя по черепичным крышам. Небо, казалось, было безразличным в серости тяжелых туч. Безлюдно.  Но в парком тумане торопливо движется один единственный огонек. Человека скрывает одежда. Она же делает его похожим на пепельного цвета воздух. Шуршит ткань, складки материи ниспадают до самой земли. Их пропитывает холодная вода, смешавшаяся с грязью городских дорог. Но человек этого не замечает. Его движения хаотичны. Он знает свою цель, он идет к ней, позабыв обо всем. Капюшон тенью закрывает его лицо. Лишь изредка в робком и зыбком луче фонаря проскальзывает плотно сжатая линия рта и острый подбородок. Все дальше и дальше бредет человек по лишь одному ему известному пути, пока, наконец, не сворачивает к одному из домов на этой бесконечной улице. Все годы, которые отмеряны ему судьбой, провел в нем человек. Здесь он родился, здесь и предстоит ему встретить свою смерть. Но он пока об этом не знает. Не дано людям видеть то, что когда-то будет. В своем мире они даже забывают о том, что когда-то было.
   В проржавевшем насквозь замке повернулся ключ. Без скрипа, который мог быть отголоском времени, открылась дверь. И снаружи темно, и внутри. Словно тьма проникла сквозь щели, заползла ядовитой змеей с черной, как эбонит, чешуей. Слабый свет фонаря был бессилен против нее. Как будто бы чернота пожирала его бледные, почти невесомые лучи, обращая их во мрак и опустошение. Что увидел перед собою человек? Ему не нужен был свет для того, чтобы знать. Слишком хорошо ощущения отпечатались на памяти. Да и как могло быть иначе, если остро заточенным карандашом правды раз за разом, день за днем, оставлять на сознании отметины, истинность которых просто неприлично обсуждать? Искривленные, беззащитные в своей наготе осыпавшейся краски стены. Большое окно на противоположной к входу стене. По мутному стеклу пробежались тонкие трещины, оставшись там навсегда. У окна стоит громоздкий стол из дерева редкой породы. Лак на нем пошел бурыми пятнами и уже стал облетать. Последнее напоминание о прошлой жизни становилось таким же мертвым, как и все остальное, что окружало человека уже многие годы.
  Не раздеваясь, прошел он мимо покрытого рыхлой пылью скособоченного шкафа к самому центру своего дома. Пустые полки равнодушно смотрели ему во след. Покрытые изнутри паутиной, они были слепы. А человек… Человек опустился на пол. Холод, шедший из самых глубин земли, отозвался неприятной болью в суставах. Молодость давно осталась позади, зрелость почти уходила, впереди человека ждала только старость. Ему нечего было терять. Так думал человек, пальцами царапая ледяной пол. Знакомые очертания, выемки в твердой поверхности. Круг спиралями сходился в одной лишь точке. Несколько месяцев тяжелого труда. Серебро. Только этим металлом можно было создать магический символ. Разные верования были едины в одном. Оно чище золота, в нем скрыты исцеляющие силы, в нем ищут надежду грешники, забывая о том, что спасение приходит только через покаяние.
  Сколько же бесценных минут потерял человек, пытаясь доказать себе же – то, что он задумал, к чему стремился, не напрасно. И вот момент пришел. Последнее усилие воли.  Никто не уйдет. Никто не спасется. Человек судорожно распахивает одежды, откидывает капюшон. Ему могло быть много лет, но стрелка его часов навечно остановились на пятидесяти двух годах. На поясе тускло серебрится кинжал. Ручная работа, вещь редкой красоты. Но не  ради того, чтобы полюбоваться на нее, берет человек в руки это оружие, это тонкое жало, способное убить, если вопьется прямо в сердце. Несколько секунд смотрит он на безупречное лезвие, а затем, коротким взмахом перерезает вены на левой руке. Поперек, не вдоль, чтобы появилась кровь, но жизнь не уходила. Алая жидкость тягуче тянется вниз, медленно заполняя желоб магического круга. Человек ожидал боли, но она так и не пришла. Лишь какое-то чувство опустошенности впустил он в свою душу.
- Взываю к тебе, демон! Прошу тебя, повелитель смерти, приди ко мне! Уничтожь врагов моих, пусть падут они жертвами гнева твоего, возмездия моего! А взамен. Взамен отдаю я тебе часть своей жизни. Хрипел человек во тьму, подняв глаза к небу. Глупый, глупый. Разве можно призывать того, чье имя ты даже не знаешь? Тишина. Звенящая, настороженная. Только дыхание человека тревожит ее. Где-то в груди что-то обрывается. Все напрасно. Он поверил в ложь, он обманулся правдой. Человек отбрасывает окровавленный кинжал и закрывает лицо руками, его плечи вздрагивают. Он смеется, он плачет и стонет.
  И за этими звуками еле различимо кто-то скребется. Один раз, второй. Серые тени мелькают в темноте комнаты, мечутся, ища дорогу. И человек их услышал. Взволнованно отнял он от лица руки, в глазах появился лихорадочный блеск ожидания. Вот, вот грядет тот, к кому он взывал!
Маленькие лапки по дереву… Писк сотен, тысяч крыс наполняет дом. Они повсюду. Так ли ты теперь рад, человек? Остался глух к твоим мольбам великий демон разрушения, но вместо него в этот мир явился другой. Ему безразличны твои желания…
- Этого слишком мало. Раздается голос, в котором невозможно угадать ни единой интонации. Серые тени сплетаются в единую фигуру, постепенно обретая реальность. Склони голову, человек, на запах твой крови пришел сам Крысиный король. Он даст тебе то, что заслуживает твоя душа, но ему мало части твоей жизни. Она нужна ему целиком. Дангран склоняется над стоящим на коленях человеком, и тот может увидеть, что у демона длинные волосы тронутые сединой, что в глазах его красным потусторонним цветом содержится боль. Крысиный  король протягивает руку и касается длинным указательным пальцем лба призвавшего его. И тут же нечеловеческий крик перебивает крысиный писк и все те шорохи, которые  пришли вместе с демоном. От прикосновения на теле человека взрываются раны, жуткие в своей реальности язвы пожирают плоть. А ведь он еще жив. Тем ярче страдания, тем сильнее беснуются крысы.
  Месть – не лучший повод для того, чтобы идти навстречу смерти добровольно. Крысиный король знает это. Он одарил человека тем, в чем тот нуждался. В очищении. А оно приходит только через муки. Выпустив из изъеденной болезнью груди последний вздох, умирает человек.
Но этого слишком мало. Слова, уже сказанные Данграном, отражаются от истины… И вот неисчислимое полчище крыс вырывается на свободу. Тела в серой шерсти выбивают двери дома, обрушиваясь живой волной на безлюдные улицы. Они бегут туда, куда указывает им инстинкт. Там чуют крысы смерть. Там слышат они надежду. И влекут чумные слуги своего короля прочь с каменных улиц к другому дому, где окна завешаны черной тканью, где поселились траур и скорбь. И нет такой силы, что могла бы остановить крысиное нашествие.
  Уходите, скорбь и печаль. Вам не место там, где вновь появилась чума. Похожая, но совсем иная. Ни массивные двери, ни решетки не могут сдержать обезумевшую стаю. В неистовстве рвут острые зубы черные ткани, вгрызаются в чью-то плоть, отделяя мясо от костей, стонет бумага книг, так хранимых первым королем, под напором тлена и упадка.
Новая страница истории открыта. Что за слова на ней выведет кровью Крысиный король, покажет только время.

Отредактировано Дангран (2010-07-22 01:08:37)